Я, Титуба, ведьма из Салема. Мариз Конде

Чтение книги онлайн.

      Она казалась такой потрясенной, что я не стала настаивать. Как правило, наши разговоры с госпожой Паррис не принимали такой оборот. Она находила удовольствие в сказках, восхищавших Бетси: о пауке Ананси, о заложенных людях, о сукуньянах, о звере Манн Ибе, скачущем на трехногой лошади. Она слушала меня с тем же воодушевлением, что и дочь. В ее прекрасных глазах орехового цвета вспыхивали звездочки счастья, и она переспрашивала:

      – Неужели так бывает, Титуба? Человеческое существо может оставить свое тело и мысленно прогуляться в место, находящееся на расстоянии в несколько миль?

      Я согласно кивала.

      – Да, такое возможно!

      Она настаивала:

      – Без сомнения, чтобы переместиться, нужна ручка от метлы?

      Я громко смеялась.

      – Что за глупая мысль? Что, по-вашему, нужно делать с ручкой от метлы?

      Госпожа Паррис оставалась в замешательстве.

      Мне не нравилось, когда наше уединение с Бетси нарушала юная Абигайль. В этом ребенке было что-то такое, от чего мне делалось очень не по себе. Мне не нравилось, как она слушала, как смотрела на меня – так, словно я была чем-то чудовищным и в то же время привлекательным! Властным тоном она требовала уточнять буквально всё.

      – Какие слова должны произносить отданные в залог люди перед тем, как покинуть тело?

      – Каким образом сукуньяны пьют кровь своих жертв?

      Я отвечала уклончиво. По правде говоря, я боялась, как бы она не рассказала об этих разговорах своему дяде Сэмюэлю Паррису и чтобы свет удовольствия, который они внесли в нашу жизнь, не погас. Ничего такого Абигайль не сделала. Она чрезвычайно умело все утаивала. Никогда во время вечерних молитв даже не намекнула на то, что в глазах Парриса могло показаться одним из непростительных грехов. Она ограничивалась признаниями:

      – Я стояла на палубе, чтобы на меня попадали брызги воды. Я выбросила в море половину своей овсянки.

      И Сэмюэль Паррис отпускал ей грехи:

      – Иди, Абигайль Вильямс, и не греши больше!

      Постепенно я принимала ее в нашу тесную компанию, только ради Бетси.

      Однажды утром, когда я подавала госпоже Паррис чай, который ее желудок переносил лучше овсянки, она мягко попросила:

      – Не рассказывай детям все эти истории. Они побуждают их мечтать, а мечта – это нехорошо.

      Я пожала плечами:

      – С чего бы мечте не быть хорошей? Разве она не лучше реальности?

      Госпожа Паррис не ответила и некоторое время хранила молчание. Некоторое время спустя она снова заговорила:

      – Титуба, тебе не кажется, что быть женщиной – это проклятие?

      Я разозлилась:

      – Госпожа Паррис, вы только и говорите, что о проклятии! Что может быть красивее женского тела! Особенно когда его облагораживает желание мужчины…

      Она воскликнула:

      – Замолчи! Замолчи!

      Это СКАЧАТЬ