своему Вильгельму Рыжему, не очень заботившемуся о делах на Востоке. Другой Роберт, граф Фландийский, сын Роберта, прозванного Фризоном, предводительствовал фризами и фламандцами. Стефан, граф Блуасский и Шартрский, замков у которого было столько же, сколько дней в году, присоединился также к делу крестоносцев. За этими четырьмя вождями последовала толпа рыцарей и вельмож, между которыми история упоминает о Роберте Парижском, Евранде Пюизейском, Ашарде Монмерльском, Изуарде Мюзонском, Стефане, графе Альбмарльском, о Готье Сен-Валерийском, Рожере Берневильском, о двух знаменитых бретонцах Фержане и Конане; о Гюи Трюссельском, Миле Брэйском, Рауле Божансиском, о Ротру, сыне графа Першского; об Одоне, епископе Байесском, дяде герцога Нормандского; о Рауле Гадерском, Иве и Альберике, сыновьях Гуга Гранменильского. Все эти французские отряды перешли через Альпы, с намерением отплыть на судах из одного из итальянских портов. При слухах о проходе французских крестоносцев взволновалась и Италия. Боэмунд, князь Тарентский, сын Роберта Гискара, пожелал также разделить честь и опасности священного предприятия. Это был человек ловкий, храбрый и честолюбивый, полный ненависти к греческим государям, он радовался при мысли, что будет переходить через их империю во главе целой армии. Без сожаления готов он был отдать свое маленькое Тарентское владение за надежду покорить царства на Востоке. Боэмунд был со своим братом и со своим дядей Рожером при осаде Амальфи; он сам выступил проповедником крестового похода, и лагерь осаждающихся огласился вслед за тем криками: «Бог того хочет! Бог того хочет!» И вот войско отходит от стен Амаьфи, и Боэмунд провозглашается предводителем новой армии пилигримов. С десятью тысячами всадников и двадцатью тысячами пехоты он садится на суда и отправляется в Грецию; славнейшие рыцари Апулии, Калабрии и Сицилии последовали за князем Тарентским. Между знатнейшими спутниками сына Роберта Гискара были: Ричард, князь Салернский, и брат его Ранульф, Герман Канийский, Роберт Гозский, Роберт Сурдевальский, Роберт, сын Тристана, Буаль Шартрский, Гумфрид де Монтегю и знаменитейший из всех – Танкред, рыцарский героизм которого воспели поэты и прославили историки. Адемар Монтейский и Раймонд, граф Сен-Жильский и Тулузский, были избраны вождями крестоносцев из южных провинций. Епископ Адемар, первый принявший крест на Клермонтском соборе, получил от папы Урбана II титул апостольского легата, духовного вождя крестового похода. Митра духовного владыки и рыцарский шлем были попеременным его облачением; он был образцом, опорой и утешителем всех ополчившихся в священный поход. Раймонд Сен-Жильский обагрил свой меч кровью мавров в Испании. В нем уже не было первого пыла молодости, но и в преклонных годах он отличался неустрашимостью и непоколебимой твердостью характера. Он простился со своими обширными и многочисленными владениями на берегах Роны и Дордони и отправился на Восток, в сопровождении знатнейших владетелей из Гасконии, Лангедока, Прованса, Лимузина и Оверни.
