Избранные стихотворения. Владимир Ханан

Чтение книги онлайн.

      С давно знакомых эрмитажных стен,

      Чей облик детской памятью продлился,

      Явился мне однажды Поль Гоген,

      И глаз впервые цветом утолился.

      Живых венков лучистые глаза,

      Точившие сильнее с каждым разом

      Пространство, что художник показал,

      Как жидкость, притворившуюся газом,

      В меня несли гогеновский обман

      До той поры, как вопреки программе,

      Неяркий холст в американской раме

      Сказал: «Прощайте, господин Ханан!»

      Вошёл и двери затворил

      И ты со мной вошла

      Свидетель если и парил

      То пообжёг крыла

      Земля в томленье и стыде

      Была как мы гола

      И где казалось плыть звезде

      Там лампочка плыла

      Но было в этой густоте

      Прозрачней чем в раю

      И пали яблоки как те

      На голову мою

      А я не чувствовал, но знал,

      Не знал, но видел сон

      А сон светлея вспоминал

      И распадался он

      И свет вставал рождая блеск.

      И блеск кричал упав

      А на икону капал воск

      И затекал в рукав

      Тогда удвоились глаза

      И отделили тьму

      И если плавилась слеза

      То не узнать кому

      И обезлюбленная даль

      Под баюшки-баю

      Как кровля, падала в печаль

      На голову мою

      Белого цвета ночь. Белого город Андрея.

      Г. Петербург! – хамская власть.

      В камень бы лечь. Горло бы рвать, зверея,

      В небо глухое пасть.

      Кто-то поймал мотор. Скрип пробежал по коже.

      Зелёный глазок погас, всё пронеслось.

      Друже, куда летишь? Там, впереди, всё то же…

      Время оборвалось…

      Набегает река, облизнёт запотевший гранит.

      Канет в воду звезда, и вода её свет сохранит.

      Крикнет сирая чайка и резко над шпилем блеснёт.

      Горько пахнет в ночи на камнях проступающий йод.

      Этот камень – асфальт, как холодный и вымерший наст.

      Он ни йода на рану, ни прохлады своей не отдаст.

      Обо всём позабыл, безмятежно скрипит под ногой.

      Воздух густо напоен сырым стеарином, цингой.

      В этом городе ночь, как в заброшенном кладбище день.

      Здесь у каждых ворот сторожит остроглазая тень.

      Здесь нам жить и стареть, отмечая потерями дни.

      И у кариатид что ни день прибывает родни.

      Как распахнуты рты! – словно каменным хочется петь.

      Намечалась заря – да заря опоздала успеть.

      Золочённый кораблик равнодушно пасёт пустоту.

      Стынет камень. Темнеет. На каждом кресте по Христу.