Загвоздка. Николай Владимирович Кокурин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подумал я и застыдился своих предсказуемых причудливых мыслей, вдруг она, как и мои дзен-приявленцы мысли читает. Так перед ней неудобно стало, но больше ни с кем рядом так приятно не бывало. Но и мысли не было, что это она, моя искомая цель, назначенная явленными мне гостями. Было просто по-кайфу. Тут же сидел у компа мне уже знакомый «Швахц», так его звали, потому что он сказки писал и публиковался на ЛитРес и Ridero под этой псевдой, модифицированной от сказочника «Шварца». Как звали по паспорту я не знал, да мне и незачем.

      Посидели, потрындели, музыку древнего Цоя-пророка посмотрели и такого же мёртвого Веню Дыркина по Ютюб, потом пока ещё живого, но древнего нашего земляка из Дзержинска Чижа-Чигракова, его «Письмо Егору Летову» про Дзержинск было для нас открытием не совсем приятным:

      «В парке Ленинского Комсомола

      Изнасиловали девочку двенадцати лет»

      У нас нет парка на проспекте ЛенКома, но есть там кладбище[50], на месте которого, говорят, хотели сделать ещё один городской Парк Культуры и Отдыха. Вполне вероятно, после случая изнасилования двенадцатилетней девочки с парком решили повременить. Изнасилование, цепь и разговоры о строительстве парка наверняка имели место быть порознь, у нас часто насиловали, может не так часто как в Индии[51], и всё же, но поэт их представил в недалёкой перспективе единым целым. А так же парком он мог назвать мемориал, открытый на кладбище[52]. Впрочем, скорее всего Чиж под «парком» имел ввиду идеологию марксизма-ленинизма, а под девочкой Святую Русь[53]. Просветились древним фольклором и разошлись около полуночи. Точнее мы со Швахцем по домам, нам по-пути на бульвар Космонавтов, Олявера осталась у Джанки на ночь. Я ушёл с намерением подкатить к Олевере.

      На следующий день, в свой выходной, встал пораньше, около 9–ти и тут же побежал к ДжаNET, надеясь застать Олюверу. Но она уже укатила в универ в НиНо[54].

      – У Оли кто есть? – спросил я ДжаNET, нежившуюся в постели с книжкой, кажется с Джойсом, с Сартром или Кафкой, или со всеми вместе, литературная групповуха – это у неё обычное дело.

      – Ха, – воскликнула та. – Она тоже про тебя спрашивала. Вы бы так ничо вместе смотрелись, гламурненько. Не, даже готичненько. А, один пенис… Два трупа они и в Караганде два трупа.

      – А по-сути, без лирики?

      – Я сказала как есть, что ты с Шосси и у тебя всё на мази…

      – Какой нахер «шосси-мази»?! – Взорвался я. – Мы расстались давно!

      – И кто об этом знает?! – Мертвенно-сонно, но с претензией на укоризну интонацией, риторически спросила она.

      – Ну, да, прости. И чоу? – пытался я не выдавать кипевшие во мне гнев и ярость, замешанные на пожизненном обломе.

      – Она сразу, прям на глазах, как узнала, сникла так, и говорит: «Тогда скажи Швахцу, что я буду с ним». Швахц меня до того о ней штудировал. Он первый, однако, ему и карт-бланшСКАЧАТЬ