Сын палача. Вадим Вольфович Сухачевский

Чтение книги онлайн.

      Насмехался, что ли? Да и ведро водки насмерть не уложит Клешню, только еще злее к утру будет.

      Лишь после того, как они усадили начинавшего шевелиться Клешню на лестнице, привалив его спиной к стене, и вернулись в квартиру, Бежевый сподобился объяснить.

      – Вижу, не веришь ты, что водка его насмерть убьет? – спросил он. – И напрасно. Ты видел, что он до этого пил? Точнее – из чего?

      – Вон то, из клювика…

      – Верно! А вот это как раз и есть главное в нашей цепочке звено. Там, в этой бутылке, растворен порошок, сам по себе совершенно безвредный. Но при соединении со стаканом другим водки он превращается в смертельный яд, разрушающий одновременно и сердце, и печень, и почки. Я так полагаю, уже минут через десять в Армянском переулке это смертельное соединение и произойдет. В итоге – последнее звено нашей не самой сложной цепи: не далее как через полчаса в пивной найдут мертвого пьяницу с отказавшими органами и с наганом в кармане. Как думаешь, долго будут доискиваться до причины смерти раба Божьего?

      – Делать легавым больше нечего!

      – Вот и я так же думаю, – кивнул Бежевый. – Кстати, сей раб Божий, как и тот твой Упырь, уже приговорен, просто сам ускорил исполнение.

      – Кем приговорен, судом? – встрепенулся Федька, однако Бежевый отвечать на этот вопрос не стал.

      – Ладно, пошли ухо твое лечить, – сказал он. – Последнее дело – когда ухо болит, по себе знаю. Однажды так болело – места себе не находил.

      – Да не болит у меня ухо, дяденька, – признался наконец таки Федька. – Это Минька Прыщ придумал в рифму: «Федуло – надуло».

      Бежевый ничуть не рассердился. Сказал:

      – Ну и славно… Тогда вот что. Надевай ка ты опять свое рванье и возвращайся покуда назад, на Сухаревку, а то у меня сегодня еще дела. И – помнишь, что я тебе прежде сказал? Глаз не спускай с этого… Как вы там у себя его называете?

      – Упырь.

      – Вот вот. Так что давай, Федор, переодевайся и ступай. А увидишь Упыря – сразу ко мне. Все понял, Федор?

      Эдак – Федором – его, Федулу, называли впервые. Жаль, для Сухаревки – что Федор, что Федька, все одно: Федуло надуло…

      Вдруг неожиданно для самого себя он спросил:

      – А можно, дяденька, я не Федором буду?

      – Под псевдонимом хочешь работать? – озадачил тот непонятным словцом. – И как же ты теперь желаешь называться?

      – Можно я тоже буду Викентием?

      – Что ж, – усмехнулся Бежевый, – Викентием так Викентием, возражений не имею. Викентий второй, стало быть.

      И так хорошо стало Федьке от этого нового имени, что он повторял его на разные лады, пока шел к Армянскому переулку: Викентий, Викентий… Здóрово!

      Там, в переулке, уже гудела толпа, обступившая кого то, распростертого на тротуаре.

      – Стакан только выпил, гляжу – мертвый уже! – громко рассказывала женщина в белом халате. – И как он так враз помер, СКАЧАТЬ