– Мы не опоздаем, Эльвира?
– Я быстро поеду, – сказала девушка. – А мы о вас говорили.
– Я знаю, – Николайчик поднялся, напялил шляпу. – Я слышал.
Они ушли, но через минуту снова заглянула Эля.
– Я его отвезу и прямо за вами! Вы пока одевайтесь.
Горисполком занимал солидный, с колоннами, трехэтажный дом, в котором, вероятно, когда-то была гимназия. Когда они шли по широкому коридору, Шубин заглянул в открытую дверь и увидел, что пространство за ней разгорожено фанерными стенками, которые не доставали до потолка. Из-за стенок стрекотали машинки и стоял гул голосов. По коридору слонялись посетители, некоторые стояли, прислонившись к стенкам, или сидели на подоконниках. Последняя дверь в коридоре была обита пластиком. Справа и слева от нее были черные застекленные таблички. Справа – «В.Г.СИЛАНТЬЕВ», слева – «В.Г.Мышечкина». Мышечкина была изображена куда более мелкими буквами.
В приемной, где по обе стороны высокого узкого окна стояли столы и за ними сидели две пожилые секретарши, Эля сдернула кепку.
– Привела, – сказала она.
– Пусть товарищ подождет, – сказала правая секретарша. – У Василия Григорьевича совещание.
– Вы сидите, – сказала Эля, – я пойду Николайчика встречу. Он всегда здесь плутает. Сколько раз был, а плутает.
Шубин уселся на мягкий стул, рядом с дверью в кабинет. Дверь была обита таким же пластиком, как и внешняя, и возле нее висела точно такая же табличка.
Секретарши на Шубина не смотрели. Из кабинета долетали обрывки фраз, разговор шел на повышенных тонах.
– У меня детей из города увозят, – басил начальственный голос. – Завтра они по Свердловску понесут.
– Ты же знаешь, Василий Григорьевич, – отвечал другой голос, тоже начальственный, но повыше. – Все это бабьи сплетни. Кирилл, подтверди.
– Опасность сильно преувеличена, Василий Григорьевич. Мы неперерывано проводим замеры. Зараженность не увеличивается.
Третий голос был совсем не начальственный. Тенор.
– Кирилл – специалист. Ему за это деньги платят.
– Кто платит? Кто платит? – рычал Василий Григорьевич. – Ты же знаешь, что они митинг назначили на завтра?
– А вот это надо пресекать, – сказал второй голос наставительно. – Ты же понимаешь, с какими это делается целями и кому это нужно?
Возникла пауза. Потом Василий Григорьевич сказал, тоном ниже.
– Хоть вонь бы убрали. У меня сейчас из Москвы один будет…
– Откуда?
– Из Москвы.
– Я имею в виду – кто его прислал?
– Нет, не думай. По линии «Знания». Международник.
– Ну и что? Знаем мы этих международников.
– Вот я и говорю: нанюхается наших амбре, вернется, и в ЦК!
– Точно СКАЧАТЬ