Ганнибал. Томас Харрис

Чтение книги онлайн.

      – Но нет рядом Фреда. Это был прекрасный, просто прекрасный человек. И мы так любили друг друга! Такое не каждый день встречается! Его ведь избрали однажды Парнем года, когда он учился в старших классах, в Кантоне, в Коннектикуте.

      – Мне уже пора, Айнел, еще один вопрос: где он держал медицинскую документацию – у себя в кабинете или в приемной, где ваш стол?

      – Все документы хранились в стенных шкафах в его кабинете, но потом их скопилось так много, что мы поставили новые шкафы в приемной. Они всегда были заперты, конечно. Когда нас стали выселять, в помещение въехала метадоновая клиника[42] – временно, но все равно все вещи много раз перетаскивали с места на место.

      – А вы когда-нибудь видели карту доктора Лектера? Держали ее в руках?

      – Конечно.

      – Случайно, не помните, в ней были какие-нибудь рентгеновские снимки? И вообще, снимки обычно хранились внутри карты или отдельно?

      – Внутри. Их всегда вкладывали в медкарту. Они были больше по размеру, и с ними неудобно было обращаться. У нас был свой рентгеновский аппарат, но постоянного рентгенолога не держали, поэтому и не было отдельных медкарт в рентген-кабинете. Я, честное слово, уже не помню, были в его карте снимки или нет. Вот энцефалограмма там была, Фред ее часто показывал приезжавшим. Доктор Лектер – не хочу даже называть его доктором! – был весь опутан проводами от энцефалографа, когда напал на эту бедную медсестру. И что самое ужасное, у него даже пульс не изменился, когда он на нее напал. Ему сломали руку санитары, понимаете, они все набросились на него, пытаясь оторвать от нее. Вот потом и пришлось делать рентгеновский снимок. Они бы ему не только руку сломали, будь на то их воля…

      – Если вам что-нибудь придет в голову, где могут храниться эти документы, позвоните мне, ладно?

      – Мы начнем, что называется, глобальный поиск, так? – Мисс Кори явно нравился этот термин. – Только не думаю, что мы что-нибудь найдем. Ведь многие архивы были просто брошены, не нами, а этими, из метадоновой клиники.

      У кофейных кружек были толстые края, и капли с них стекали по стенкам. Старлинг наблюдала, как Айнел Кори, тяжело переваливаясь, идет к дверям – прямо-таки воплощенное страдание, а затем залпом проглотила оставшийся кофе, заткнув за воротник салфетку.

      Старлинг понемногу приходила в себя. Она понимала, что что-то здесь ее здорово раздражает. Может быть, скверный запах, нет, что-то большее, чем просто скверный запах, может быть, вся эта безвкусица. Равнодушие к вещам, которые радуют глаз. Может быть, она соскучилась по стильной обстановке. Пусть даже псевдоаристократический стиль – и то было бы лучше, чем ничего. Да, вот так я считаю, нравится это вам или нет.

      Старлинг произвела некоторый самоанализ, пытаясь обнаружить в себе признаки снобизма, и решила, что снобом ей становиться не с чего. Потом, думая о стиле, она вспомнила Эвельду Драмго, у которой со стилем было все в порядке. При этой мысли Старлинг вдруг страшно захотелось снова выпустить пар.

      11

СКАЧАТЬ