Великий оболганный Вождь. Ложь и правда о Сталине. Игорь Пыхалов

Чтение книги онлайн.

      «Я такой глупый был, что спать ложился, а руки на груди крестом складывал… На случай, что во сне преставлюсь… А теперь ни бога, ни черта не боюсь… Как всадил с рукою штык в брюхо, словно сняло с меня что-то»[131].

      «Женка пишет, купец наш до того обижает, просто жить невозможно. Я так решил: мы за себя не заступники были, с нами, бывало, что хошь, то и делай. А теперь повыучились. Я каждый день под смертью хожу, да чтобы моей бабе крупы не дали, да на грех… Нет, я так решил, вернусь и нож: Онуфрию в брюхо… Выучены, не страшно»[132].

      А ведь это были еще «цветочки». Вскоре созрели и «ягодки», когда наша страна прошла через горнило братоубийственной гражданской войны.

      Между тем оказавшиеся у кормила власти идеалисты были всерьез убеждены, будто преступников надо не карать, а непременно «перевоспитывать». Как справедливо отмечалось в одной из тогдашних публикаций:

      «Необходимо, прежде всего, разобраться в теоретической установке некоторых товарищей пенитенциарных работников (работников системы мест заключения. – И.П.) в том, что наши законы всегда держат курс на исправление любого осужденного, посмотрим, так ли оно на самом деле. Статья9 Уголовного Кодекса говорит о трех целях мер социальной защиты, которые применяются для: а) предупреждения новых преступлений со стороны лиц, совершивших их, б) воздействия на других неустойчивых членов общества и в) приспособления совершивших преступные действия к условиям общежития государства трудящихся.

      Исправительно-Трудовой Кодекс говорит о тех же трех целях нашей карательной политики, так что теория исправления всех и вся в нашей, советской расшифровке этого понятия, т.е. "приспособления совершивших преступные действия к условиям общежития государства трудящихся" является либеральной дребеденью, чуждой нашему законодательству»[133].

      Между тем число уголовников росло, тюрьмы были переполнены. В результате уголовным преступникам выносились необоснованно мягкие приговоры. Фактически, судей заставляли применять наказания, не связанные с лишением свободы:

      «надо решить в корне проблему "нагрузки" тюрем, надо прибегать к безусловному лишению свободы только тогда, когда всякая иная мера соц. защиты абсолютно неприменима, и тогда ни о каких "разгрузках" не будет и речи, вопрос сам собой отпадает»[134].

      «Корни широкого применения безусловного лишения свободы должны быть подрезаны по-иному: нужно сделать реальными принудительные работы без лишения свободы, надо ввести в обиход судьи целую систему мер, заменяющих лишение свободы, как-то: штрафы, частичную конфискацию имущества, запрещение занимать определенные должности, лишение некоторых прав, ограничение свободы передвижения и т.д.»[135].

      В постановлении ВЦИК и Совнаркома РСФСР от 26 марта 1928 года «О карательной политике и состоянии мест заключения» СКАЧАТЬ