Самодержавный «попаданец». Петр Освободитель. Герман Романов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ твою мать! – В сердце неприятно защемило, и Петр облегчил душу бранным словом.

      – Умаялся, сердечный, недели две в седле провел, никак не меньше. С юга, наверное, прискакал? – задумчиво прищурившись, произнес Миних. Не прошло десятка секунд, как дверь в комнату распахнулась во всю ширь, и адъютант громко доложил:

      – От генерал-аншефа Румянцева поручик князь Одоевский с пакетом!

      Конногвардейцы буквально внесли обвисшего у них на руках офицера, потерявшего все силы. Но перед императором тот кое-как выпрямился, встал на раскоряку, шатаясь, впился красными, как у кролика, глазами:

      – Ваше императорское величество! Пакет от… Кх… Генерала Румянцева!

      Офицер закашлялся, вытер обшлагом потрескавшиеся губы, запустил руку под расстегнутый мундир и извлек сверток, завернутый в кожу. Весьма предусмотрительно, иначе бы пот или дождь повредили бы письмо.

      Петр взял пакет, но развертывать не стал, а требовательно впился глазами в смертельно уставшего офицера:

      – Что случилось?!

      – Посла Обрезкова и всю русскую свиту турки посадили в Семибашенный замок, ваше величество!

      – Это война, государь! – Голос Миниха звучал глухо, с прорезавшимся рычанием. – Османы так ее объявляют!

      – Понятно!

      Петр неожиданно почувствовал полное спокойствие, тревожное напряжение, терзавшее его целых две недели, схлынуло.

      – Благодарю за службу, капитан! – Он мигнул конногвардейцам, которые тут же подхватили гонца и вынесли его из кабинета. Бедолага так устал, что даже не сообразил, что император произвел его в следующий чин.

      Петр задумчиво прошелся по кабинету – на память неожиданно пришли слова Екатерины Алексеевны, которые она сказала, когда эта война началась. Но их жена уже не произнесет, ибо первое слово остается за ним, ее мужем и императором.

      – Ну что ж! Мы им зададим звону, и такого, которого они не ожидают!

      День первый

      27 июня 1770 года

      Ларга

      – Ты что сказал, петух голштинский?!

      Крепкий детина схватил двузубую длинную вилку. Глаза красные, кровью налитые – злоба и ненависть в них так и клокочут, кипят, вот-вот выплеснутся.

      Петр остолбенел от удивления, а когда огляделся, окаменел. Это была та же комната, как в том первом сне, – те самые ражие гвардейцы, Алехан рядышком свои пудовые кулаки в нетерпении сжимает, князь Барятинский целехонек, только гнусная морда будто темной пленкой подернута. Но цел, отравитель клятый, руки-ноги на месте, а ведь сам зрел, как его четвертовали, собаку.

      Тот же стол, обильно накрытый закусками и выпивкой, знакомая до боли обстановка. Душа сразу завопила в панике – тикай, братец, сейчас тебя убивать будут.

      «Дежавю!» – молнией пронеслась в голове мысль. Но как же так – уснул в шатре, на берегу реки Ларги, где русские войска погромили СКАЧАТЬ