Игра в бирюльки. Сергей Венедов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ политические условности. Париж был ему сужден и дарен по должности его папаши – советника секретря ЦК КПСС по внешним связям. Ему даже не надо было изображать из себя верного ленинца, потому что с детства он привык жить при капитализме, в роскошной шестикомнатной квартире элитного дома на Кутузовском проспекте, если капитализмом можно было назвать привилегии высоких членов партийной номенклатуры с их продуктовыми пайками, дачами и спецбольницами. Кутузовский помимо своей ширины и красоты строений был удобен еще и тем, что кратчайшим путем, через Рублевское шоссе, связывал закрытые дачные поселки Барвиху, Усово или Успенское с рабочими помещениями партии в Кремле или на Старой площади. При полном отсутствии рисовки и выпендрежа Борис питал все же слабость к разным маленьким изящным штучкам вроде передовых зажигалок, замысловатых брелков для ключей, дорогих запонок, фирменных галстуков и ценных авторучек. Мальчик прилежно учился в школе, потом в МГИМО и вырос законченным жеманфутистом (от французского «плевать на все») и гедонистом. Его любимым спортом в Париже стало посещение ранним утром в субботу загородного оптового продовольственного рынка Ранжис, бывшего Чрева Парижа, чтобы выбрать свежую, вкусную еду и насладиться зрелищем тонн привлекательной снеди, разбираемой с пяти утра владельцами ресторанчиков и простыми французами. К черной икре Боря был совершенно равнодушен – объелся в детстве, предпочитал устрицы и улитки, запивая их марочным бургундским. Водку пил по мере наличия повода и количества, а выпив, не стремился затянуть «Калинку» или «Рябинушку». Просто замолкал и добродушно усмехался. Добряк.

      В здании на бульваре Ланн вообще водки выпивалось немеренно, больше, чем в любом другом месте в Париже или даже во всей Франции. При этом не отвергались и не дискриминировались разные там виски, кальвадосы, анисовый пастис, ликеры куантро или гран марнье, портвешок, красное и белое сухое вино. Пили все это в одиночку, тайно или все вместе на общих праздниках, иногда смешивая противоречивые напитки, что выходило кому-нибудь боком. Например, школьный физрук после пьянки приставал к жене завхоза и был бит или же кого-то поважнее, пьяного вдрабадан, задерживала за рулем французская дорожная полиция. Потом все сходились и разбирались в кабинете парторга Тютикова, и в обоих случаях разборка заканчивалась либо неминуемой отсылкой на родину, либо строгим предупреждением. Иногда, возвращаясь вечером в свои скромные апартаменты, Кранцев краем глаза видел, как в общем коридоре в тиши ночи и в полной темноте водитель Гриша лупит свою чем-то провинившуюся жену Нюру, и та молча сносит удары, лишь бы не услышал Тютиков. Никакого шума! Жена тоже понимала: синяки быстро пройдут, а в Москве ни магазина «Tati», ни «PrisUnic» с их обилием доступного и нужного людям товара. Неясно, надо было грустить или веселиться, узнав, что красавица-жена бухгалтера Ревунова, очумев от избытка красивого белья в магазине «СиЭндЭй», пыталась покинуть его с двумя неоплаченными лифчиками под платьем и глупо СКАЧАТЬ