Мирные гады будней. Константин Шабалдин

Чтение книги онлайн.

      1

      Они стояли на дороге, как будто специально поджидая меня. Курносый здоровяк в пижонском камуфляже и лопоухий в спортивном костюме с надписью «СССР». Нет, не в новоделе, а в настоящей синтетической «олимпийке» образца шестидесятых годов прошлого века. Такая была у моего отца, но вот этот ценитель старины, скорее всего за дедушкой донашивал. Меня позабавило, что на просёлочной дороге в сибирской глуши он голосовал большим пальцем, по-американски.

      Поэтому я остановил свою «Ладу-Калину» и курносый, сунувшись в открытое окошко, вежливо спросил:

      – Брателло, ты нас до Ленинска не подбросишь?

      Мне было по дороге, пятьсот их устраивало и они уселись сзади, толкаясь коленями и локтями. Скоро выяснилось, что лопоухий в «олимпийке» это Аркадий, а курносый – Слава.

      – Женя, – представился я. – Отвалихин.

      – А по отчеству? – уточнил Аркадий.

      – Просто Женя.

      – Давай на «ты» тогда?

      – Давай, – легко согласился я.

      Мы пожали друг другу руки.

      – Ништяк, – сказал Слава. – Ты, Жека, нормальный пацан, а сначала на понтах показалось.

      Он хлопнул меня по плечу.

      – Только не «Жека», – как можно строже сказал я. – Хоть Женькой зовите, но не «Жекой».

      Помолчали.

      – Куда путь держите? – продолжил светскую беседу Аркадий. – То есть держишь.

      – С рыбалки, – сухо ответил я. Сейчас начнутся расспросы про улов, а мне похвастать нечем.

      Но Аркадий почему-то спросил:

      – А по профессии кто?

      – Художник-оформитель, – веско сказал я. – Есть такая мёртвая профессия.

      – В натуре? – восхитился Слава.

      – Бля буду, – подтвердил я.

      – Капец!

      Ни разу в жизни я не видел, чтобы люди так радовались тому, что я художник-оформитель. Они засмеялись, стукнулись кулаками и, выхватив смартфоны, принялись тыкать в них пальцами. Я с тревогой поглядывал на них через зеркало, беспокоясь, как бы люди не сошли с ума от навалившегося счастья.

      – Ты ведь точно художник? – деловито уточнил Аркадий. – Не дизайнер, а именно художник? Который рисовать умеет.

      – Я окончил художественное училище.

      Слава даже негромко завыл от восторга.

      – Да в чём дело? – не выдержал я.

      – Нам очень нужен художник-оформитель, – вкрадчиво сказал Аркадий. – Ты где работаешь?

      – Я на пенсии. И я давненько не слышал, что кому-то нужен художник-оформитель. Может, вам всё же нужен дизайнер?

      – Нет, – Аркадий так энергично замотал головой, что мне показалось, будто уши у него сейчас начнут по щекам хлестать. – Именно художник-оформитель.

      – Не понимаю, – я пожал плечами. – Сейчас везде фотошоп и принтеры. Баннеры. Сканеры.

      – Принтеры, хуинтеры, – проворчал Слава. – А стенгазету надо на ватмане гуашью рисовать.

      – Зачем? – удивился я.

      – Корпоративный дух, еби его в душу.

      – Не понял.

      – Наше руководство чиканулось на поддержании высокого уровня корпоративных отношений, – пояснил Аркадий. – Зам директора нашей конторы, лектор общества «Знание» в первой жизни, он придумал возродить на предприятии дух шестидесятых. Для повышения производительности труда. Мы фильм «Девять дней одного года» конспектировали. От руки. Ну и тоска по совдепии заела их, опять же. Им охота, чтоб все вместе, дружно, но помолясь. Представляешь?

      – Примерно, – кивнул я. – С планерок, поди, не вылезаете?

      – И служебные инструкции зубрим, – вздохнул Аркадий.

      – Производственную гимнастику ещё не ввели?

      – Этот вопрос уже обсуждался на учёном совете.

      – И как?

      – Пока думают.

      Я сочувственно покивал. Работа мне была нужна. Запас гуаши имелся.

      – Может, СКАЧАТЬ