Собрание сочинений. Том 6. Граф Блудов и его время (Царствование Александра I). Е. П. Ковалевский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ министерства Иностранных дел находятся собственноручные инструкции его нашим уполномоченным при иностранных дворах министрам, не говоря уже о том, что другие исполнены решительно по мысли его. Большая часть манифестов, особенно писанных при статс-секретаре Шишкове, исправлены его рукой. Государь писал по-русски своеобразно, сильно, хотя иногда делал ошибки в правописании; впрочем, его статс-секретарь Сперанский, несмотря на обширное образование, грешил также против правописания и даже чаще его. По-французски Александр писал правильно, изящно.

      Впоследствии, совершенная безнадежность нередко овладевала им; усталые руки невольно опускались. Припомним себе, с каким постоянством, с какой энергией, он преследовал злоупотребление власти и беззаконие суда, но потом, если он и не произнес известной фразы, появившейся впервые, кажется, в книге Revelations of Russia[29], переведенной на французский и немецкий языки, и так часто повторяемой в иностранной печати, то верно смысл ее не раз приходил ему в голову. Конечно, только отчаяние и уверенность в невозможности исправить зло могли породить подобную грустную мысль. Александру нужно было достигнуть цели так сказать сразу, одним взмахом, – иначе он останавливался на полпути, в чем его часто укоряли; но едва ли в природе человека, бравшегося за дело с тем жаром, с тем увлечением, с которым обыкновенно принимался Александр I, довести его с той же твердостью до конца.

      В молодости еще он обнаруживал стремление к добру и спешил на помощь ближнему, не соображая ни средств своих, ни обстоятельств: случилось ему услышать, что какой-то старик, иностранец, некогда служивший при академии, находится в крайней бедности, – он поспешно вынул 25 руб. и торопился отослать их к бедняку, хотя у него не оставалось более денег. Узнал он, что один из щекатуров, работавших у дворца, упал с лесов и сильно ушибся: «отослать его в больницу, послать к нему своего лейб-медика, приказать хирургу пользовать его, дать на все сие деньги, послать больному некоторую сумму, постель, свою простыню – было для него делом одной минуты». Мало этого, – он справлялся и заботился о больном каждый день, пока тот не выздоровел, скрывая от всех свой поступок, «который он считал долгом человечества, к чему всякий непременно обязан»[30]. Такое настроение не изменилось впоследствии, только облеклось в другую форму. События, сопровождавшие пожар Москвы и наводнение Петербурга доказали это. Он был доступен правде; более, – любил, чтобы ему говорили открыто и смело, хотя бы самые горькие истины. Едва ли частный человек вынес бы терпеливо те укоры, которыми осыпал его друг верный, искренний, но слишком брюзгливый и самоуверенный, Паррот. Но пусть бы еще Паррот, любивший его страстно, мог позволить себе говорить таким образом; по какому праву ворчал и бранился в течение целого дня гр. Т.[31]? – потому разве, что его обязанности дозволяли ему находиться целый день во дворце, и Государь снисходительно терпел эти выходки.

      Александр СКАЧАТЬ