Дёмка – камнерез владимирский. Самуэлла Иосифовна Фингарет

Чтение книги онлайн.

      – Поспешить с вестью, – пробормотал он вслух и, хлопнув в ладоши, мысленно повторил всё, что твердил себе со вчерашнего дня: «Церковь союзником выступит. Мизинный народ до чудес охотник – поверит. Бояре идти поперёк не отважатся. Мальчонка сам промолчит, в спор со святыней не вступит. А если пути в другой раз скрестятся, промашки не будет. Стрела попадёт в цель».

      В горенку тенью вдвинулся челядинец Анбал, подал умыться, поправил на лавке сбившийся полавочник.

      Был Анбал низкоросл, тёмен лицом и чёрен, как жук. Нрав имел неуживчивый, мрачный. За что полюбился князю и тот приблизил его к себе, для всех оставалось загадкой.

      Князь расчесал коротко стриженную с проседью бороду, перетянул витым кушаком ладно сидевшую на широких плечах рубаху с разрезами по бокам, прислушался к шумному разноголосию.

      – Боярин Пётр, зять Кучков, с детскими в гриднице [6] засели, – низким гортанным голосом проговорил Анбал.

      Просторная гридница находилась поодаль от облюбованной князем горенки, но звуки пьяного разгула проникали повсюду.

      – Пируют?

      – Рады, что домой воротились.

      – Яким где?

      – Боярин Яким Кучков к княгине Улите Степановне проследовал.

      Сторожевой пёс так не знает своё подворье, как молчаливый Анбал знал каждую малость, случавшуюся в хоромах. Два глаза имел, два уха, а видел и слышал за десятерых. Седлал ли кто не в урочный час коня, встретился ли в укромном углу для тайной беседы – всё становилось известным князеву челядинцу.

      – Прикажешь которого-нибудь из Кучковых привести?

      – Петра покличь, коли не вовсе пьян.

      Пётр влетел в горенку, словно вихрь с ним ворвался. Шитый ворот рубахи распахнут по всей груди. Тёмные кудри на лбу пляску выплясывают. Каменья на рукояти кинжала брызжут по сторонам красными и зелёными лучиками.

      – Одна печаль, князь-государь Андрей Юрьевич, что не делишь с нами веселья. На родину возвернулись, мать-землю родную поцеловали. Порадуй детских, пусти чару по кругу.

      Пётр склонился в большом поклоне, выбросив руку до пола, выпрямился, сверкнул белозубой улыбкой. Всем взял молодой боярин: отвагой, выправкой, весёлым нравом. Детские готовы были за ним хоть в огонь, хоть в воду последовать.

      – Пустое дело пирование ваше, растрата времени, сродни лени. От неё ещё дед мой, Владимир Мономах, потомков предостерегал. «Леность всему беда, – писал он нам в поучение. – Леность что умеет, то позабудет, а что не умеет, то и не выучит».

      – Великий был князь. Восемьдесят три больших похода возглавил, а малых – тех и не счесть.

      – Мимо, брат Пётр, не пронеси, что двадцать договоров о мире Владимир Мономах при том заключил.

      – Эх, князь-государь Андрей Юрьевич, скажи: чем повеселить тебя, как распотешить? Прикажи – пригоню СКАЧАТЬ