Лепестки. Роман-голограмма. АнастасИЯ РОСтова

Чтение книги онлайн.

      Девушка, пришедшая с ней, не оставляла надежд на разумное. Длинные, заплетённые в девчоночью косу волосы, были окрашены в сиреневый и прихвачены цветастой лентой. Было ещё одно «но». Вторая половина её головы, на которой предполагалось наличие ещё одной косы, была обрита наголо – похоже, что наскоро и только утром: покрасневшая кожа явно саднила.

      – Блайт уже здесь? Мы можем поговорить? – печально, но твёрдо спросила она. Слёзы кончились.

      – Курсант Арлин, максимальная слышимость у стены напротив, – сухо ответила инспектор.

      Девушка молча подошла к стене и приложила к ней руку и щёку. Тихо произнесла:

      – Здравствуй. Они говорят, что всё кончено.

      – Здравствуй. На самом деле, всё начато, – через стену просочилась улыбка. Девушка подумала с полсекунды и ответила:

      – Тогда я… ненавижу синие розы!!! Ненавижу, понял! – и выбежала из комнаты, оставив даму-инспектора в недоумении.

      – Понял, – ответил Блайт из-за стены с некоторым опозданием. – Я дурак, что дарил их тебе! – добавил он как можно громче. Оба инспектора презрительно покривились. Курсант сжал кулаки.

      Тишина стояла такая, словно кто-то только что открыл счёт. 1:0 в первом гейме.

      Соната и сон

      Моцарт смеётся: ни в чём недостатка нет,

      Деньги – вторичны, важней, чтоб глаза горели…

      «Как избалован он блеском своих побед…» —

      Молча качает седой головой Сальери.

      Моцарт поёт или слушает тишину,

      Ловит форелей в хрустальных волнах апреля…

      «Ты на коне, но я скоро тебя стряхну!» —

      Злая усмешка уродует рот Сальери.

      Моцарт выходит на сцену, как латник – в бой,

      Птицей поёт клавесин и шальной свирелью.

      «Где тот лукавый, что в сговор вступил с тобой?» —

      До преисподней несётся вопрос Сальери.

      Сцена пустует, безмолвствует клавесин.

      Моцарт бессмертен, но как же мы постарели!..

      «Господи, Боже, он мог бы мне быть как сын…»

      Шепчет и плачет безумный старик Сальери.

      СФЕРА ВТОРАЯ. ДУЭТЫ

      Одна была дочь матроса, ремесленника, мастерившая игрушки, другая – живое стихотворение, со всеми чудесами его созвучий и образов…

Александр Грин, «Алые паруса»

      Мелодия бессмертия стояла на будильнике Певицы уже целый год. Переливчатый рассказ о свободном падении вверх – Арлин гордилась ею. Небрежно нажав большим пальцем ноги кнопку голографического органайзера, она принялась смотреть и слушать свой план на день. Ни единой свободной минуты от подъёма до отбоя, как на войне. «Почему как, все и всегда на войне с энтропией, пока живы!» – хмыкнула она и рывком поднялась с постели. Певица наскоро привела себя в порядок (остальное доделают гримёры) и села СКАЧАТЬ