Красный. История Цвета. Мишель Пастуро
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Красный. История Цвета - Мишель Пастуро страница 17

СКАЧАТЬ языки в повседневной речи пользуются гораздо более бедным хроматическим словарем, чем тот или иной язык коренных жителей черной Африки, центральной Азии или Океании, на котором говорит очень небольшое число людей.

      Но это не отменяет того факта, что в большинстве древних языков (и во многих современных в ранний период их развития) красный, белый и черный цвета упоминаются чаще, чем зеленый, желтый или синий. Вдобавок первые три цвета располагают более обширным словарем. Характерный пример – классическая латынь. В обиходном языке для белого и для черного есть по два слова – в первом случае это albus (молочно-белый) и candidus (белоснежный, ослепительно-белый), во втором ater (обыденный, тусклый, отталкивающий черный) и niger (яркий, насыщенный, привлекательный черный) – в то время как зеленый обозначается всего одним словом – viridis, для желтого есть несколько определений, но их смысловые границы размыты (croceus, flavus, galbinus), а для синего – несколько семантически не вполне ясных слов (caerulius, caesius, lividus). Сказать по-латыни «синий» – дело нелегкое. Напротив, у красного есть четкое базовое определение (ruber), сопровождаемое своим более часто употребляемым двойником (rubeus), и обоих дополняет богатая, разнообразная лексика, отражающая очень широкую гамму оттенков красного. Талантливые авторы умеют ею пользоваться и никогда не употребят одно прилагательное вместо другого. Так, если речь идет о лице, они всегда найдут подходящее слово для нежного румянца на щеках красивой женщины (roseus73), обветренной кожи моряка (coloratus), красноватого загара крестьянина (rubidus) и отталкивающей красноты на роже германского варвара (rubicundus74). Римские историки, поэты и ораторы с большой тщательностью подбирают слова, чтобы точнее обозначить тот или иной оттенок красного; если речь идет о желтом, они уже не так стараются; почти совсем не стараются ради зеленого и никогда, или почти никогда, не тратят времени на подбор определений для оттенков синего.

      А еще они придают большое значение истории слов, знают, что существует этимологическая связь между прилагательным ruber (красный) и существительным robur (буквально: дуб, царь деревьев, но также выносливость, крепость, мощь). Красный – цвет силы, энергии, победы и власти. В символике красный порой сочетается с желтым – цветом, который в глазах римлянина олицетворяет Грецию, в редких случаях с зеленым или черным, но с синим, цветом варваров, – никогда. Чаще всего в Риме красный цвет сочетается с белым. Красный – соперник и в то же время антагонист белого, и так будет продолжаться долгие века. В западной культуре, от расцвета Рима до завершения раннего Средневековья, истинной противоположностью белого будет не черный, а красный.

      Господство триады «красно-бело-черный» распространяется не только на обиходный язык. Оно наблюдается и в такой области, как имена собственные: эпитет, связанный с цветом, сначала становится прозвищем, а затем начинает использоваться как имя человека (Руфус, то есть Rufus, «Красный» либо «Рыжий»; Нигер, то есть Niger, «Черный»); названия этих трех цветов СКАЧАТЬ



<p>73</p>

В классической латыни roseus как хроматический термин означает отнюдь не «розовый», а исключительно «красный», и чаще всего яркий, нарядный оттенок красного, который мы называем алым.

<p>74</p>

Об обозначении красных тонов в латинской лексике см.: André J. Etude… P. 75–127.