Демон Сократа. Геннадий Прашкевич

Чтение книги онлайн.

      – Ты исторические романы пишешь, – рычал Юренев. – Где спички?

      – Мне Андрей Михайлович всегда говорил, ты плохо кончишь, – отругивался я. – Я звоню, а мне дают дурацкий телефон. Ноль шесть, ноль шесть. Зачем мне твой телефон?

      – Я этих спичек могу припереть хоть ящик. Зажигалку оставил. Всех перебужу!

      – Мне-то что, меня ты уже разбудил. Я из-за тебя никому не могу дозвониться.

      – Зато ты у Козмина вечно ходил в любимчиках? Ынкы! – рычал Юренев.

      «В любимчиках…»

      Может, мне показалось, скорее всего, показалось, но в мощном рыке Юренева вдруг прозвучала какая-то странная нота, будто в мощном многоголосье я нечаянно тронул не ту струну.

      – Ты международные конференции проводишь, – лениво отругивался я. – Толстомордый швейцар трепещет при одном твоем виде. Вот говоришь по-чукотски. Почему по-чукотски? Договор подписал с чукчами? Совместная тема?..

      Я ничуть не боялся обидеть Юренева, мне даже хотелось его обидеть, но слова от Юренева отскакивали как от скалы. Он гудел как динамо-машина, он раздувал грудь. «Оля была здесь».

      – Гошу помнишь? Поротова помнишь? – рычал он, обнажая на удивление ровные зубы. – Вот Гоше будут рецензии, он никого своими книгами не задевает.

      Изумленно моргнув, Юренев вдруг повел нараспев, явно подражая голосу неизвестного мне Гоши Поротова:

      – «Только снова заалеет зорька на востоке, раздаются крики уток на речной протоке: ахама, хама, хама, ик, ик, ик!» С ума сойти, Хвощинский, как хорошо! А ты Гошу не помнишь. У него, помню, зажигалка была, такая – из охотничьего патрона.

      Я перебивал Юренева:

      – Куда ни позвоню, везде ноль шесть, ноль шесть. Это что, телефон доверия? Я трубку теперь боюсь брать в руки.

      Юренев торжествовал:

      – Ахама, хама, хама!

      Я пытал:

      – Где Андрей Михайлович, где членкор Козмин-Екунин? Почему ни до кого нельзя дозвониться?

      Юренев не слышал меня, раздувал грудь изумленно:

      – «Захватив ружьишко, Ое с песней мчится к речке. Вы сейчас, певуньи-утки, будете все в печке. Ахама, хама, хама, ик, ик!»

      Я пытал:

      – Где Андрей Михайлович?..

      Как ни странно, лет десять назад с Юреневым свел меня именно Козмин-Екунин. До того я много слышал о небольшом закрытом институте, вроде как бы даже и не существующем, в каких-то домах я даже пересекался с самим Козминым, но до настоящих разговоров с закрытым членом-корреспондентом АН СССР дело как-то не доходило. А я тогда был в ударе: рукопись романа складывалась. Написав с утра две-три странички, я натягивал спортивный костюм и бежал к Зырянке. Улица спускалась в овраг, по узкой тропинке можно было выбраться на луг, к живописной искусственной горке. Бегай хоть час, никого не встретишь. Но однажды, после дождя, шлепая по отсыревшей траве, я чуть не сбил с ног Кузмина-Екунина.

      Выглядел член-корреспондент весьма необычно.

      Тяжелый брезентовый плащ чуть ли не до земли, болотные резиновые сапоги, на голове серый подшлемник СКАЧАТЬ