Рождество в Москве. Московский роман. Владимир Шмелев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ стала близкой и понятной. С друзьями за застольем эта песня была обязательна, с оттенком грусти, любви и преданности.

* * *

      В отличие от отца, Альберт – новосибирское дитя, как правило, каждый отпуск родителей ездил в любимый город встретить белые ночи, полюбоваться расцвеченным городом, что как поэма. В Академгородке Альберт знал все уголки парков, садиков, дворов, всех собак по имени, освоил лыжные трассы по периметру, любимый вид спорта наряду с коньками. Вначале не всё получалось, плёлся в хвосте не только взрослых – ребят, своих сверстников. Потом вдруг произошёл рывок, кто-то высказал предположение, что подрос, конституция способствовала развитию ног и рук. Сразу как-то вымахал, его даже поддразнивали то оглоблей, то каланчой. То время возмужания кажется таким непонятным, далёким и быстротечным. Закончилась школа, а вот у него уже диплом университета. О юность, как тебя воспеть! Сколько же горечи, как и сладости. Ты дорога тем, что не повторишься, освещающим фантомом и звёздным небом, что было, на удивление другим, непостижимым, как жизнь впереди.

      «За счёт роста берёт, – говорили ребята. – Шаг хороший, и руки лыжника». Не подозревая, как отчаянно он занимался дома с гантелями и экспандером, ещё помог турник во дворе, мышцы позвоночника укрепил. Стал всех обгонять, на соревнованиях побеждать. Тогда почувствовал лидерство, возникла стремительность тела и мысли, движение в пространстве, наполненного духом мечты, устремлённой в нереальность. Тяга души к невозможному сделала заложником внутреннего одиночества, где чуждое накладывает тень на свет, к которому он стремился. Альберт избегал замкнутости, но выходило само собой, всё ограничивалось кругом интересов: химия, физика, биология – то, чем бредил.

      Чем больше был скован внешне, тем больше ощущал потребность внутренней свободы, которую давали только знания. Свой разгорячённый разум Альберт хотел остудить наукой, прагматичной, доказуемой, всё подвергающей сомнению. Удивительное дело – уже будучи аспирантом, понимал: за каждым опытом и выводом следовала неубывающая потребность ощущения души, убеждение, что только одушевлённая наука во благо человека. Это понимание будило стремление к большему познанию, выходящему за рамки сознания. За внешней странноватостью невозможно было не разглядеть его страсть к науке. А могло ли быть иначе, когда в Академгородке обитал необычный подъём духа знаний? При этом он замечал, что не так привлекателен, что не вызывает интереса у девчонок, хотя не тяготился этим.

      В этом замечательном месте открытий было столько человеческого тепла, всё так удобно и приятно. Люди понимали: не весь Советский Союз так живёт, государство по максимуму избавило людей науки от рутинного быта. Прачечные, химчистки, столовые, больницы, транспорт – на столичном уровне. Отец всегда подчёркивал, что добросовестность, порядочность – качества советского человека. В перестройку столкнулся с совершенно противоположным, стараясь СКАЧАТЬ