тихим и уставшим голосом , словно извиняясь передо мной, наконец-то произнес: "Я не нахожу душу этого несчастного человека ни среди живых на Земле, ни среди тех, кто уже покинул ее и вознесся к Господу на небеса!". Потом достал из внутреннего кармана пиджака четки с маленьким деревянным крестиком, стал сосредоточенно перебирать пальцами шарики – звенья. Беззвучно шевеля губами, то ли разговаривая сам с собой, то ли читая молитву, снова замкнулся в себе. У меня создалось впечатление, что мой друг пытается в чем-то разобраться и принять какое-то трудное и важное решение. Наконец, он повернулся ко мне и заговорил: "Ваш друг погиб! Его убила злая темная сила. Тело его скоро найдется, а душа вернется к Богу. Зло нельзя победить силой! Даже Добро, идя таким путем, само быстро превращается в Зло. Вам нужно будет предать тело земле, похоронить своего друга по-людски, сохранить память о его доброй Душе и честном имени. И, на этом, остановиться! Особенно тебе. В своей былой службе ты дошел до предела, растрепал и искалечил свою Душу до крайности. Лишь по своей великой и безграничной милости, Господь уберег тебя от ранней смерти, позора и проклятия близких. Не гневи Его, не перечь Его воле, обуздай свою гордыню. Все уже случилось, ничего нельзя исправить. Несчастному и его родным уже не помочь. Ты уже не на службе. Все твои дальнейшие действия будут местью. Это не борьба со злом, это будет его взращиванием и увеличением. Ты говорил, что у убиенного есть родной брат?! Привези его, мне нужно будет с ним поговорить". С этими словами Белянов вложил мне в руки фотографию и Вовкины очки, встал с лавочки, как обычно, не прощаясь, пошел по аллее на выход из сквера. Я продолжал сидеть переваривая услышанное. Глядя на удаляющуюся фигуру, с удивлением отметил, как изменилась его осанка и походка. У меня сложилось впечатление, что за время этого короткого разговора отец Сергий устал до изнеможенности и постарел лет на двадцать.
Первые результаты
Шел пятый месяц розыска. Проделав огромный объем работы, не продвинувшись вперед ни на шаг, и мы, и милиция, безуспешно топтались на месте. Проверили и отработали десятки больниц и моргов, осмотрели сотни неопознанных трупов и находящихся в коме и беспамятстве больных. Все – впустую! Мы с "Коршуном", закаленные годами нелегкой милицейской службы, видевшие за это время всякое, еще как-то держались. "Еж" начал сдавать. После осмотра двух обгоревших мужских тел, его стошнило и вырвало прямо в одном из киевских моргов. Нервы его заметно расшатались. Сказывалось и переживание за мать. Здоровье тети Паши таяло на глазах, последние недели она безвыходно проводила в больницах. Сергей разрывался между Харьковом и Донбассом. Изменилась и позиция сотрудников милиции. В первые недели, они с пониманием шли нам навстречу, отзывались и поддерживали все наши инициативы. Потом все чаще стали ссылаться на загруженность другими делами, нехватку времени и ресурсов. Даже мои связи с высоким милицейским и прокурорским начальством уже не спасали положение.
СКАЧАТЬ
