Фатум. Самые темные века. Генри Лайон Олди

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Огонь растопил стеклянные бусины глаз, конь беспомощно водил головой из стороны в сторону, ища хозяина, пытался подняться на ноги, но от жара сломался паровой цилиндр внутри. Ноги коня не двигались.

      Пепелище быстро остывало на морозе. Пошел снег. Падал, белый в черное, превращался в воду, и сразу – в липкую грязь. Алексей не мог сам поднять горячего, тяжелого коня. Он стоял рядом и плакал. Его спутники молчали. Все жалели Тишку.

      «Ну что ты, парень! – попробовал успокоить его Петр. – Починим. Нас тут восемь кузнецов в одной голове! Починим, богами клянусь!»

      «Конечно! – согласился Всеслав Рыжий. – Это ты у нас молодой, а мы-то с ребятами и не таких лошадок чинили. Проживет твой Тишка дольше нас всех!»

      Но конь умирал. Изнутри, сквозь разошедшиеся заклепочные швы, вырывался горячий пар, как кровь из вены. И конь затихал, переставал двигаться. Железное тело оставляла магия…

      Тогда они все и услышали мавку впервые. Девочка не говорила – пела. Тихая песня-шепот, песня-вздох, песня-колыбельная.

      Никто из смертных не знал, как чародеи оживляют лошадей. Это была большая тайна, оберегаемая магами больше собственной жизни. Откуда она ведома мавке? Может, тоже украдена у лесного народа, как и их земля?

      Пела мавка. Не в голове. Взаправду. Рядом с ним, за плечом, оглянись – увидишь! Алексей оглянулся, но вокруг была лишь ночь. И песня. Тихие переливы колокольчиков, ласковый говор, щебет соловья, журчание реки, шелест листьев – дыхание жизни. От этой песни замерла вокруг ночь, перестал идти снег, а железный конь притих, слушал.

      Тишка выжил. На рассвете Алексей сходил за помощью к отцу и брату. Они принесли инструмент, помогли вытащить коня. Задерживаться не стали. Алексей их не уговаривал. Отныне и навсегда у него появились новые товарищи. Они много спорили, бранились последними словами меж собой, да советы давали дельные. Пришлось сооружать кузню прямо у мага во дворе, под навесом для летней кухни, разгребать пепелище сарая, выносить обгорелые бревна за ворота, чинить поломанный забор… Так Корак сам не заметил, как прошла неделя.

      Первое время он еще вздрагивал ночами, вслушивался: не пришли снова поджигать? Но в деревне стало не до него. Дохнул скот, а тот, что не сдыхал, приходилось резать. Плакали над коровками-кормилицами бабы. Резали кур-несушек. Последнее зерно уходило в рыжий, пресный хлеб. Зачастили по ночам оголодавшие в лесу волки, выли под окнами, бродили у Алексея по двору. Пробовали даже на Тишку лаять, да быстро отступили, получив железными копытами по зубам.

      Притихли голоса в голове. Да и о чем тут говорить? Алексей и сам видел, к чему все идет. Город в пятидесяти верстах на восток от Кроткой. Некогда торговый, оживленный тракт занесло снегом так, что если и захочешь, не проедешь. Соседние деревеньки умирали так же, как и Кроткая. Весна не приходила. Близилась беда, и, как когда-то перед боем, холодели руки и сердце.

      Сны Алексею не снились с детства. Оттого ли этот сон так походил на явь? Битва в Проклятом овраге. Он вновь прижимался спиной к перевернутому возу, зажимал руками СКАЧАТЬ