Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса. Александр Алексеевич Говоров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ у тебя же, бают, бес во чреве сидит?» Она: «Ежели бы один, доченька! Их там сто бесов, на все голоса плачут, животы мои гложут. Один птицею кукукает, другой козою блекочет, третий ворочается, как мельничный жёрнов…»

      Она затихла, словно к чему-то прислушиваясь, а Бяша хотел храбро сказать, что лично он в кликуш не верит. Пример тому подал сам государь Пётр Алексеевич, который указал, что сие есть глупое суеверие – ни от натуры, ни от бога. И ещё он повелел, чтобы кликуш, равно как и других юродствующих, кнутами исцеляли и ссылали на осушение болот, ибо вода для здравия их кликушеского полезна. Но пока Бяша собирался это сказать, во дворе будто бы калитка хлопнула. Бяша напрягся, вслушиваясь, – всё было тихо; наверное, просто показалось.

      – Пора спать, – сказала Устя. – Не ровён час, проснутся – что подумают? Мне не спится, недужится, но я перемогнусь, а ты иди, засыпай, ты добрый, ты умный, ты милый, Бяша…

      Никто, никогда, с тех пор как умерла матушка, никто Бяшу так не называл. Отец любил его, но отец был немногословен и вечно занят! Бяша простил даже ей, что она его Бяшей назвала, у неё это так ласково получилось! И они пошли назад, обнявшись в темноте, среди шорохов и запахов, ощупью нашли лестницу, долго поднимались, после каждого шага пережидали, затаив дыхание. На последней ступеньке она вновь приблизила лицо к Бяшиному уху:

      – Дай я тебя перекрещу, пусть не говорят, что кликуши – ведьмы… А вместо молитвы я тебе заговор скажу, ты сразу заснёшь и будешь почивать до утра.

      И зашептала, как запела, слова её скорее можно было угадать, чем расслышать:

      – Трава реска, маленька, синенька, по земле расстилается, к долу приклоняется… Слова мои крепки и до веку лепки, нет им переговора и недоговора, будь ты, моя присуха, крепче камня и железа.

      И верно, Бяша лёг, камушком повалился и не помнит, как заснул.

      А утром примчался Максюта, весь в горестных чувствах. У его Степаниды, оказывается, уже и сваха есть. Максюта шептал отчаянно:

      – Копать, копать! Давай, Бяша, копать!

      – Да что нам будет от этого копанья-то?

      – Как – что? Клад найдём, попа купим в Нижних Котлах, там, сказывают, они мздоимливы. Наймём первейших рысаков, сговорим Стешеньку и венчаемся увозом!

      – Ты венчаешься, а я? Да и если она не согласится?

      Максюта молчал, повесив буйную головушку.

      – Давай уж по-другому, – сказал Бяша, которому до смерти было жаль друга. – Когда выкопаем, государю отпишем, так, мол, и так, посылаем тебе, надёжа царь, выкопанные воровские сокровища, а ты нас, верных твоих слуг, вот тем-то и тем-то пожалуй…

      – Подлинно так! – оживился Максюта. – Что значит образованный-то человек!

      Остаток дня ушёл на подготовку. Максюта принёс завёрнутые в попону заступ и кирку. Хотя всё это имелось и у Киприановых, но решили не трогать, дабы не возбуждать подозрений.

      Вечером Бяша еле дождался, когда все лягут. Часы тянулись, словно мучительное наказание. Бяша вспоминал СКАЧАТЬ