История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к открытым военным действиям. Том 5. Николай Федорович Дубровин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ только 5 сентября прибыла к Дербенту флотилия с десантом и с частью продовольствия[103], Булгаков тотчас же выступил в поход. Не доходя верст девяносто до города, он вечером 28 сентября отправил к бакинцам письмо, в котором писал, что если жители не раскаются и не повергнут себя милосердию русского императора, то он «потрясет непобедимым войском российским основание города». Совершенно неожиданно Булгаков получил ответ от самого Хусейн-Кули-хана и письмо от одного из преданных хану лиц – Сулейман-Бека. Первый раскаивался в поступке своем с князем Цициановым, просил прощения и помилования, а второй довольно хитро и вкрадчиво объяснял, что народ без воли хана ни к чему приступить не может. Прибывшие с письмами в то же время объяснили Булгакову, что если хану не будет обещано прощение, то он будет защищаться до последней капли крови, а затем прибавляли, что в случае неудачи он уйдет из города, для чего и приготовил лодки.

      Булгаков обещал прощение хану и с этим ответом отправил своего сына, подполковника Борисоглебского драгунского полка. Подъезжая к городу в десять часов вечера 1 октября, подполковник Булгаков заметил, что весь почти народ выбрался из Баку.

      Собственное сознание убеждало Хусейн-Кули-хана в его тяжкой и неискупимой виновности. Не дождавшись приближения русских войск, он скрылся, оставив жителей в большом волнении. Хан бежал в Кубу, где и поселился с другим изгнанником, Ших-Али, бывшим ханом Дербентским. Там оставались они до тех пор, пока снова не были изгнаны русскими войсками и пока Куба не покорилась русскому оружию…

      Всю ночь подполковник Булгаков ходил по улицам, объявляя населению, что он сын генерала, командующего войсками, прислан затем, чтобы успокоить жителей и объявить им прощение. Бакинцы мало верили словам посланного, и народ по-прежнему спешил оставить город. Наступило утро 2 октября; большинство населения встретило его за чертой родного города. Подполковник Булгаков должен был и за городом останавливать народ, собравшийся, со всем своим имуществом и семействами, бежать за реку Куру, где Хусейн-Кули-хан обещал им дать новое место для заселения[104]. Только убеждения беков и старшин заставили жителей возвратиться в город и там с покорностью ожидать прихода русских войск.

      Отряд между тем подходил к Баку.

      Навстречу к Булгакову, за несколько верст от городской черты, вышел самый почтенный из беков, Касим, с 16 эфендиями и старшинами. Поднося знамя города, Касим просил пощады и помилования не от своего только имени, но от лица всего народа, стремившегося навстречу русским войскам. Стрельба с крепостных стен, туземная музыка, сопровождаемая фиглярами, армяне с духовенством, крестами и хоругвями вышли приветствовать русские войска. Преклонив знамена и головы, бакинцы, по азиатскому обычаю, ожидали решения своей участи. Скоро все опасения их рассеялись, и из уст майора Тарасова туземцы узнали о своем прощении.

      – Народ бакинский! – сказал он, обращаясь к присутствующим от имени генерала СКАЧАТЬ