Истории и легенды старого Петербурга. А. А. Иванов

Чтение книги онлайн.

      В конце прошлого столетия в старинном особняке открылся популярный впоследствии ресторан «Контан», фотографическое изображение которого дошло до наших дней. На снимке хорошо виден неоднократно перестраивавшийся бывший усадебный дом и два уже упоминавшихся флигеля. В 1913-м, в связи с постройкой по проекту архитектора Р.Ф. Мельцера существующего доходного дома (наб. р. Мойки, 58), флигеля были разобраны. Здание же ресторана уцелело и продолжало использоваться для тех же целей. Снесли его уже в советское время, и ныне от усадьбы не осталось и следа.

      Углубившись в историю усадеб, находившихся некогда по сторонам Графского пролома, мы немного отвлеклись от темы о происхождении городских названий, а между тем она далеко не исчерпана. В следующей главе поговорим о «кабацкой топонимике».

      Поцелуев и другие

      Вы никогда не задавались вопросом: сколько наименований в Петербурге повелось от питейных домов? Кабак всегда играл важную роль в жизни народа; туда заходили погреться, отдохнуть, выпить стаканчик-другой, излить душу перед приятелем… Кабаки, как правило, открывали на перекрестках улиц, у мостов и перевозов – словом, в тех местах, где всегда было людно и оживленно. Самыми усердными их завсегдатаями были кучера и извозчики, которым приходилось подолгу стынуть на морозе, поджидая хозяев или седоков.

      Правда, для них на некоторых улицах и площадях устраивались специальные очаги для обогрева, но, во-первых, это благодетельное нововведение началось лишь со времен Екатерины II, а во-вторых, такие очаги сооружались отнюдь не на каждом шагу, тогда как кабак всегда был под рукой: на углу Фонарного переулка и Офицерской – «Фонарный», у Поцелуева моста – «Поцелуй», у Кашина моста – «Кашин» и т. д. Кучерам и извозчикам важно было иметь ориентиры, чтобы ехать в нужном направлении: «Куда прикажете везти, барин?» – «В Никольскую улицу!» – «Это что у Харламова кабака, не доезжая Кашина? Пожалуйте двугривенный».

      Кстати сказать, дома в Петербурге стали обозначаться номерами только с 1780 года. Но и после этого, чтобы дать понять, к примеру, о местонахождении лавки, в газетных объявлениях писали: «На Сенной, напротив Кокушкина кабака, в доме Комиссара Бушератова… продается рыба в маленьких бочонках» (Санкт-Петербургские ведомости. 1783. № 8). От Кокушкина кабака в доме купца Кокушкина и переулок, в котором он находился, и близлежащий мост тоже стали именоваться Кокушкиными.

      А вот другой пример. Некий итальянец Лукини вознамерился «обучать у себя на дому играть на клавикордах и петь» (Санкт-Петербургские ведомости. 1788. № 12); тем, кто пожелал бы отдавать своих детей учиться, он сообщал, что живет «в Офицерской улице, в доме под № 436, близ Фонарного питейного дома», будучи уверен в надежности данного ориентира. Со временем питейный дом перестал существовать, но СКАЧАТЬ