Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник). Владимир Першанин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Стрижак с раздражением воспринимал присутствие женщин в штабах. Сюда, на сытую жизнь, пробивались самые ушлые. Их работа не имела ничего общего с тяжким и опасным трудом санитарок или связисток на передовой. Теперь для них держали грузовую машину, а восемь раненых ждали своей участи.

      Не так просто было решить, что делать с ними. Эвакуировать не на чем. Отправлять своим ходом? Разбегутся или пойдут сдаваться в плен. Пострелять к чертовой матери? Нельзя. Вина их еще не доказана. По этой причине отпихнулся от решения вопроса дивизионный трибунал – судьи ссылались на то, что дела для рассмотрения не готовы. Стрижак стал бегло опрашивать людей. Если во время следствия они отрицали свою вину, то теперь говорили более откровенно. Четыре человека, один за другим, признались, что стреляли сами в себя из-за растерянности и страха. Заявили, что раскаиваются и желают искупить вину.

      – Чего же раньше отпирались?

      – Боязно… а вдруг шлепнут.

      – Эх, вояки хреновы!

      – Хреновы, – соглашались самострелы. – Но сейчас осознали.

      Пятый отпирался и говорил, что получил ранение в бою.

      – В каком бою? – злился Стрижак. – Ты немцев ближе чем на километр в глаза не видел. Вокруг раны имеются следы от пороха. Что на это скажешь?

      – Был я в бою, – упрямо твердил мужик лет тридцати пяти.

      – Детей сколько?

      – Трое.

      – О семье и детях ты думал, а не о родине.

      – Может, и так, – уныло согласился тот.

      Следующий в строю человек стоял со связанными за спиной руками.

      – Это что за явление? Коммунар перед расстрелом, а я в роли палача?

      – Ненадежная личность, – объяснили Стрижаку. – Рана зажила, сегодня пытался бежать.

      – Воевать не хочешь?

      Парень со связанными руками сказал, что хочет. Говорить иное означало бы верную смерть. Иван Андреевич внимательно разглядывал его лицо, задал несколько вопросов. Техник, работал в механической мастерской, что-то ремонтировал.

      – Почему в пехоту направили?

      Парень ответил уклончиво. Стрижак, имевший большой опыт расследований, спросил в лоб:

      – Что в прежней части случилось?

      Оказалось, самострел служил раньше в танковой бригаде, затем был переведен в пехоту.

      – Какая причина? Ну, быстрее!

      – Не знаю. Перевели, и все.

      – Не ври. Из танкистов так просто в пехоту не направляют. Струсил?

      Парень ничего не ответил, а Стрижак с растущей неприязнью продолжал разглядывать самострела. Он проявил трусость в пехотном полку, значит, и в танкистах вел себя не лучше. Особист видел вчера подбитые в бою танки. Массивные «тридцатьчетверки» и легкие «Т-60» с тонкими, почти игрушечными стволами. Машины отважно контратаковали и сгорели в степи, пораженные издалека немецкими кумулятивными снарядами. Танкисты, СКАЧАТЬ