Безбилетный пассажир. Георгий Данелия

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ неделю. Для настроения бесконечно заводили пластинку Шопена. Написали и остались очень собой довольны.

      Тут как раз собрался съезд писателей. Панова приехала в Москву, мы созвонились, и она назначила нам встречу в ресторане Дома литераторов.

      – Но нас не пустят!

      – Я закажу вам пропуска.

      Приехали в ЦДЛ, и нас проводили к писательнице. Вера Федоровна – полная, степенная – сидела за столиком в Дубовом зале ресторана. Мы представились:

      – Игорь.

      – Георгий.

      – Пожалуйста, имя и отчество, – сказала Панова.

      – Да не надо…

      – Мне так удобнее. И фамилии, пожалуйста.

      Оказывается, через несколько дней после нашего звонка к Пановой пришли с «Ленфильма» покупать права на экранизацию «Сережи», но она отказала. Сказала, что звонил кто-то из Москвы, и она уже дала им разрешение писать сценарий. На вопрос: «кто?» Панова ответить не смогла, потому что мы забыли ей сказать, как нас зовут.

      – Как идет работа над сценарием? Получается?

      – Переводим действие на киноязык. Хотите, прочитаем сцену? – предложил Таланкин.

      – Прочитайте.

      Таланкин открыл папку, где лежала наша гордость – только что законченные «Похороны прабабушки»:

      – Вера Федоровна, только этот эпизод идет под музыку. Без музыки все будет восприниматься не так эмоционально. Поэтому, если не возражаете, Георгий Николаевич будет напевать мелодию.

      Панова не возражала. И Таланкин с выражением начал читать:

      – Идет по земле тень Сережи. Раздаются звуки похоронного марша.

      Я запел «Траурный марш».

      – В кадр входят тени людей, несущих гроб. Идут под музыку тени с гробом. Камера панорамирует вверх. Проплывают ветви деревьев. Чистое небо. Слышно, как падает земля на крышку гроба…

      – Бум! Бум! Бум! – изобразил я и снова запел.

      – Камера панорамирует вниз. В кадр входит белая кладбищенская стена. На ней тени стоящих у могилы и тени двух рабочих. В кадре слепое, в подтеках лицо полуобвалившегося памятника. И вдруг памятник стремительно проваливается вниз…

      – Цам! – изобразил я тарелки…

      Немногочисленные посетители ресторана стали на нас оглядываться.

      – Камера взлетает в небо…

      – Цам!

      – …летит над маленькими и нестрашными крестами могил. Тени крестов все гуще и гуще. Отчаянный сережин вскрик, – Таланкин повысил голос, – Музыкальный акцент!

      – Тррр-рр! Цам! – Я добавил к тарелкам барабанную дробь.

      – Камера, вылетев за ограду кладбища, останавливается на краю обрыва! И мы слышим голос Сережи: «Коростелев, а я тоже умру?» И голос Коростелева: – «Нет, брат, ты никогда не умрешь», – с пафосом закончил Таланкин.

      – И тут вступает флейта, – сказал я.

      Выслушав всю эту ахинею, бедная Панова долго молчала.

      – Ну как? – СКАЧАТЬ