Государство – это ты!. Антон Баков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ плотник и бондарь Уильям Мастерс прибыл на Палмерстон с двумя полинезийскими женами. Впоследствии он взял еще третью. Он оставался единоличным правителем острова до своей смерти в 1899 году. После себя Мастерс оставил большую семью с 17 выжившими детьми, а общая численность жителей колонии к тому времени составила около 100 человек. Все они являлись потомками Мастерса и его трех жен.

      В 1901 году британский представитель на Раротонге полковник Гуджеон назначил старшего сына Уильяма Мастерса – Джоэла – британским представителем и судьей на острове. В 1923 году ураган уничтожил все пальмы на Палмерстоне, а также все дома островитян. Жители были эвакуированы на Раротонгу. Позднее островитяне еще несколько раз покидали остров после разрушительных штормов, но часть из них возвращалась на остров.

      Со временем потомки Мастерса образовали отдельный народ – палмерстонцев. Все они, как и жители его родной деревни, говорят на английском с глостерширским акцентом. Ко времени смерти самой младшей дочери Уильяма Мастерса, Титана Танги, в 1973 году, более тысячи палмерстонцев жило на Островах Кука и в Новой Зеландии. Кстати, жена Томаса Нили, от которой он сбежал на атолл Суворова, также принадлежала к этому плодовитому племени.

      В 1954 году семья Мастерсов безвозмездно получила Палмерстон в полную собственность. В настоящее время на острове живут 63 представителя трех ветвей семейства, произошедших от трех жен патриарха. Браки внутри каждой из групп запрещены. Атолл Палмерстон не намного больше атолла Суворова, но Мастерс выбрал свою стратегию, отличную от стратегии Нили, и оставил после себя не книгу, а целый народ.

      Матюхин слабым голосом просит ссадить его на берег. Я смотрю на мое потрепанное воинство и понимаю, что еще 10 таких ночей выйдут нам боком. Пока не поздно, пора поворачивать на юг, на Раротонгу. Черт с ним, с атоллом Суворова, провозгласить возрождение Российской империи можно и в международных водах. Против возвращения в цивилизацию возражает только Миша, он считает это неспортивным. Стася не принимает участия в обсуждении, уткнувшись в какую-то книжку.

      Итак, решено: поворачиваем!

      Переход до Раротонги займет двое суток, и значит, пора снимать фильм. Увы, дождь льет как из ведра, кораблик ложится с одного бока на другой, и даже дети не лезут на палубу. Придется обойтись павильонными, точнее камбузными, съемками. Дикая жара, духота, пот заливает мое лицо. Я надеваю штормовку на голое тело и сажусь под карту вещать о территориальных претензиях возрожденной империи. Железный Толя, бледный, но решительный, запечатлевает для истории этот момент. Лучшие съемки в моей жизни, даже круче, чем то интервью, которое мы отсняли с Олей Чебыкиной в бассейне с крокодилами. Тогда все-таки была некая нарочитость. Но эпизод в камбузе, болтающемся на безумных качелях волн посередь Великого океана, – брутальный глоток реальности.

      К вечеру дождь кончается, СКАЧАТЬ