Убийца. Николай Животов

Чтение книги онлайн.

      Старик не переставал размышлять на эту тему и укреплялся все более в необходимости сломить упорство Гани и заставить ее исполнить волю отца… Болезненный вид измучившейся дочери не только не трогал его, но, напротив, еще более ожесточал… От прежних дружеских отношений отца с дочерью почти не осталось и следа. Целыми днями старик выискивал только случая, чтобы придраться к Гане и сделать ей выговор. То обед не вовремя, то суп пересолен, то комнаты не убраны или прислуга не на месте. Если Ганя пробовала оправдываться, то старик накидывался на нее с бранью, упрекая в недостаточности почтения, в своеволии, эгоизме и прочем. Ганя теперь не слышала от отца никогда ласкового слова, и если он звал ее или обращался с каким-нибудь вопросом, то непременно для выговора, замечания или выражения своего неудовольствия. Бедная девушка решительно не знала, что ей делать; чем больше она старалась за всем уследить и все предусмотреть, тем более оказывалось разных промахов или неисправностей, за которыми неизбежно следовали выговоры.

      Куликов по-прежнему часто ходил к ним в дом и постепенно начал вмешиваться во все мелочи их хозяйства и жизни. Неприязнь старика к дочери росла в той же пропорции, как его расположение к Куликову. Чем больше привязывался он к последнему, тем резче выражался его гнев против непокорной дочери.

      А между тем у Гани, кроме отца, не было никакого близкого ей человека, не с кем было поделиться своим горем, излить измучившуюся душу. Она страдала ужасно. Инстинктивная неприязнь к противному ей Куликову усилилась теперь сознанием, что из-за него она потеряла горячо любимого отца, потеряла семью, покой и здоровье. У нее теперь не было отца. Старик сделался для нее не только чужим, но явным врагом, с которым она не могла по-прежнему делить свои мысли и чувства, не могла даже и говорить о чем-нибудь. Предоставленная сама себе, Ганя не в состоянии была разобраться в том, что происходило кругом, и еще менее могла найти себе выход.

      – Если бы я знала, чего они хотят от меня! – рыдала она по вечерам, уткнув голову в подушки. – На все, на все я согласна, только, только… не сделаться женой этого человека! У него светится в глазах огонь дикого зверя, и я лучше готова умереть, чем остаться с ним наедине. И как мог он околдовать так папеньку? Неужели отец не видит его так, как я вижу?! Боже, боже, что мне делать?! У кого искать помощи, защиты?! Отец, который так любил меня, который был единственным близким мне существом, сделался его союзником. Кто же, кто защитит меня?!

      Случалось, что всю ночь Ганя не могла сомкнуть глаз, дрожала вся от страха и одиночества, ломала руки в отчаянии и под утро засыпала, сидя на стуле, или впадала в какое-то забытье.

      Шли дни за днями, и Ганя ясно видела, что опутавшие ее сети сжимались все больше и больше. Куликов перестал уже обращаться с ней деликатно и довольно грубо давал ей чувствовать «опалу», в которой она находилась. Он делал ей выговоры, игнорировал ее присутствие и даже перед прислугой и рабочими ставил в неловкое положение. Ганя не решалась протестовать или вступать в борьбу, потому что хорошо понимала, что все это делается с ведома СКАЧАТЬ