Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016-2018 гг. и перспективы политического транзита. Юлия Михайловна Баскакова

Чтение книги онлайн.

      § 12. Политические итоги электорального цикла 2016–2018 гг

      Предположения, что в силу изменившихся экономических условий электоральный цикл 2016–2018 гг. будет принципиально отличаться от предшествовавших, проходивших в условиях экономического роста или, как в 2011 г., после кризисного подъема экономики, по большому счету, не оправдались.[66] Патерналистская модель взаимодействия с обществом, культивировавшаяся властью в «тучные» годы прошлого десятилетия, когда и сложилась электоральная база поддержки режима, сохранилась и в ситуации снижения количества ресурсов на перераспределение и частичного ослабления «посткрымского консенсуса».[67]

      С точки зрения политической трансформации России избирательный цикл 2016–2018 гг. носил промежуточный характер. Ключевой задачей, которая решалась в его ходе политической элитой, стало не перераспределение власти, а занятие наилучших позиций с точки зрения перспективы следующего цикла – 2021–2024 гг. Причина такой ситуации – как в наличии доминантных акторов (В. Путин, партия «Единая Россия»), так и в ошибочных представлениях оппозиции о неизменности и всеобъемлющем характере «посткрымского консенсуса».

      Так, в ходе выборов депутатов Государственной Думы в 2016 г. интересантов в кардинальном изменении ситуации просто не было. Оппозиционные партии решали проблемы получения государственного финансирования и/или закрепления своего представительства в публичном пространстве до следующих выборов. Даже ими выборы не рассматривались как полноценные. Следствие – непроходные кандидаты на президентских выборах, стратегия «договорняка»: самоограничение политической активности, межпартийные соглашения о «договорных округах». Главное было – «попасть в парламент, сохранить статус и получить государственное финансирование».[68]

      Новые же партии в 2016 г. «не выстрелили», поскольку не смогли обеспечить достаточный приток финансирования, рекрутировать в свои ряды перспективных представителей элит, построить эффективные электоральные машины. Значительная же часть этих партий изначально создавалась не в расчете на участие в серьезной политике, а на роль «спойлера» одной из реальных политических сил с последующей продажей (или как минимум «сдачей в аренду») ей же или ее конкурентам.

      В ходе президентских выборов ситуация ограниченной конкуренции повторилась, ее уровень был низок даже по сравнению с кампанией 2012 г.: значительной частью избирателей выборы рассматривались как очередной, но промежуточный референдум о доверии В. Путину (плебисцитарная модель). Из всех конкурентов один только П. Грудинин «полуиронично желал себе победы, остальные кандидаты на нее не претендовали. Это поведение кандидатов несколько принижает статус блестящей победы Путина, особенно по сравнению с 2012 годом. Тогда Михаил Прохоров вел мощную агитацию; коммунисты ходили на Болотную и критиковали власть, даже тишайший СКАЧАТЬ