Свобода договора и ее пределы. Том 1. Теоретические, исторические и политико-правовые основания принципа свободы договора и его ограничений. А. Г. Карапетов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с высоким уровнем внутреннего социального капитала (прежде всего межличностного доверия) могло в большей или меньшей степени способствовать первоначальному формированию рыночно ориентированной культурной среды. Но для ускорения развития рыночной экономики в национальном масштабе, индустриализации и промышленного роста общины были помехой, особенно когда они сдерживали конкурентный потенциал и стремление индивидуума к личному успеху. Без этого «топлива» «машина» рыночной экономики могла развивать крайне низкую скорость.

      Безусловно, элементы идеи личной свободы как важнейшей ценности стали звучать в трудах еще древнегреческих философов и проявлялись в эпоху расцвета Римской империи. Тем не менее в общем и целом древнеримское государство не всегда церемонилось со свободой и правами отдельной личности. Давление на индивида и тотальное ограничение его личных прав во имя интересов государства было нормой. Усиление данной тенденции некоторые историки (например, М. Ростовцев) считают одной из главных причин краха Империи[104].

      Средневековые государства также не особенно ценили права личности и всячески пытались подавить внутреннюю конкуренцию и свободу воли. Некоторые исследователи отмечают, что в Англии приоритет личности над группой стал проявляться уже с XIII в.[105] Другие же доказывают, что статус личности в средневековом обществе не был столь подавлен коллективистскими установками, как то обычно принято считать[106]. Мы, не будучи профессиональными историками, не готовы погрузиться в данный исторический спор. В любом случае никто не подвергает сомнению то, что идеи личной свободы и автономии и межличностной конкуренции в Средневековье не играли той важнейшей роли, которую им пришлось играть в эпоху Нового времени.

      Было бы странно ожидать провозглашения высокой этической ценности личной свободы и автономии воли индивида в мире первобытных общин, рабовладельческих империй, примитивных варварских вождеств, абсолютных монархий или теократий. Справедливость, долг и служение оказывались куда более этически ценными, чем личная свобода и права индивида. Соответственно нет ничего удивительного в том, что свобода заключать договоры наравне с другими частными свободами в те времена не могла утвердиться в качестве базового принципа и быть иммунизирована от потребностей коллектива и диктата правителей.

      В центре внимания оказывались вопросы справедливости сделки. Особенность коллективистской парадигмы человеческого взаимодействия состоит в том, что люди принуждаются к учету интересов ближнего и теряют моральное и правовое основания для эксплуатации своих возможностей и преимуществ в рамках экономического взаимодействия даже в тех случаях, когда последнее осуществляется сугубо добровольно. Соответственно если владелец некого ресурса, пользуясь более высокими переговорными возможностями (например, голодом, нуждой, неграмотностью, СКАЧАТЬ