тут, так как времени собирать их нет; он сказал себе, что вернется за ними завтра. Гарри было жаль, что он возвратится без форели, поскольку это была самая большая рыбина из, тех, что он когда-либо вылавливал, но прыгания форели больше было не слышно, это означало, что скорее всего рыба уже лежит в брюхе у выдры. Гарри вообразил, как довольная выдра возвращается к себе в нору, предвкушая сладкий сон, потому что, благодаря Гарри, охота ее сегодняшним вечером уже закончилась. Гарри пожал плечами и сказал себе, что сейчас ему стоит подумать о более серьезных вещах, например, о том, что в этот час его родители несомненно здорово сердятся. А значит, хотя и Гарри было страшновато, ему безусловно надо лететь домой кратчайшим путем. Долго не думая, Гарри поднял с земли рюкзак, в котором лежал его полдник и все его сокровища, закинул его за плечо, неуклюже прыгнул в седло и принялся нажимать на педали; поначалу руль не хотел держаться прямо, но как только Гарри обрел равновесие, он устремился сломя голову через лес вдоль противопожарной полосы и вмиг пересек колок. Гарри выскочил на огромный луг, пролетел несколько сотен метров и свернул влево, проехал сколько-то по вьючной тропе, пролегавшей по дну долины между Пейзоном и Камденом, затем, на повороте к городку, резко срезал напрямик через свекольное поле, стараясь держаться подальше от пугал, так как помнил, что говорили будто ночью они пытаются ухватить за шиворот всех проходящих мимо. Наконец, Гарри въехал на вершину Камденского холма и остановился передохнуть. Он снял голубую тенниску и остался в одной белой майке в рубчик, утер передом майки пот на лбу и взглянул на море, освещенное рядами зажженных фонарей, протянувшимися вдоль извилистого берега. Вечерний паром сопровождали низко летавшие чайки; освещенный многочисленными огнями, паром пересекал Пенобскотский залив, он вез домой с острова Дир пригородных рабочих, и огни его отражались тысячей бликов на темной поверхности воды. Гарри перевел взгляд на долину в направлении Рокпорта, его дом был всего лишь в четырех-пяти минутах езды, и будь то днем он отлично смог бы разглядеть его крышу из темного шифера. Но Гарри увидел, как через кроны ясеней пробиваются беспорядочные лучи красного и голубого цвета, от удивления он вытаращил глаза, потом прищурился, чтобы разглядеть получше, и понял, что лучи бьют прямо с большой лужайки перед его домом. Гарри испугался, что случилось что-нибудь с родителями, у него упало сердце, он привязал тенниску к раме и вновь нажал на педали, он в тревоге устремился вниз по крутому спуску, не обращая внимания на камни и ямы, из-за которых рисковал упасть и больно ушибиться.
Джеймс вышагивал взад и вперед по лужайке вот уже несколько часов и чувствовал, что скоро усталость и отчаяние возьмут над ним верх. С раннего утра время Джеймса поделилось на отрезки, отвечавшие привычкам его сына, каждый раз, когда подходил час какого-нибудь давно привычного и значимого для сына занятия, вроде фильма в два часа пополудни или полдника в
СКАЧАТЬ
