Взять живым!. Владимир Карпов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ международного пакта. Это варварское преступление.

      Командир в овчинном полушубке мрачно посмотрел на него, ответил глухо:

      – Нет, мы не свидетели. Мы – судьи, нам не нужны никакие акты. Мы будем бить сволочей беспощадно.

      Они ушли. А Линтварев спросил Ромашкина и Демина:

      – Может, мы с вами составим?..

      – Иди ты… знаешь, куда, – грубо сказал танкист.

      – Вы, пожалуйста, не забывайтесь, товарищ старший лейтенант, – одернул его Линтварев. – Я старше вас по званию…

      Но танкист, уже не слушая, ушел из палаты.

      Ромашкин достал из тумбочки бритву, планшетку, письмо от мамы, аккуратно сложил все и пошел на склад искать свою одежду. Когда он в полной форме вернулся в госпиталь, там наводили порядок откуда-то подоспевшие незнакомые медики.

      – Вы из здешних раненых? – спросила женщина-военврач, похожая на армянку.

      – Я уже выписывался. Мне бы документы, – соврал Ромашкин.

      Женщина с состраданием глядела на лейтенанта. Он так крепко сжимал автомат, что пальцы на руке побелели и, наверное, онемели, а сам он не замечал этого. Она понимала – лейтенанту надо уйти отсюда как можно скорее.

      – Может быть, вас направить в другой госпиталь? – спросила она участливо.

      Ромашкин испугался.

      – Нет, нет, только на фронт.

      – Я понимаю, милый. Но здоров ли ты? У тебя повязка. – За расстегнутым воротом гимнастерки был виден бинт.

      – Это последняя повязка. Точно вам говорю, меня собирались выписать.

      – Хорошо, лейтенант. Пойдем в штаб, посмотрим твои бумаги и все оформим.

      Через час Ромашкин получил свои документы, направление в офицерский резерв армии, продовольственный аттестат и дорожный паек – колечко сухой колбасы, две селедки, кусочек старого свиного сала, полбуханки черного хлеба и немного сахарного песку в газетном кульке.

      Он пошел на опушку леса, где выстроились в ряд могилы. Постоял у пирамидки со своей фамилией и инициалами отца. Подумал: «Теперь, папа, рядом с тобой лягут тетя Маня, капитан Городецкий, доктор Микушов, Рита и Фатима – наши сестрички». Василий жалел этих так внезапно погибших людей, от которых видел только хорошее. Но оттого, что они будут похоронены рядом с отцом, на душе Василия становилось не то чтобы легче, а как-то спокойней за отца.

      – Прощай, папа. Прощайте, товарищи… – тихо сказал он и пошел на окраину поселка, к дороге, по которой сновали машины и скрипели на морозе повозки.

      Василий тревожно вслушивался в себя – не дает ли знать беганье босиком по снегу, да еще в одном белье? Но внутри, в груди, и особенно в голове было пусто – ни жара, ни тепла, будто там остались холод и тишина, которые он застал в палате с расстрелянными. Лишь где-то на дне души возникло новое чувство, колючее, обжигающее, больное, которого он не ощущал в себе раньше. Как оно называлось, это новое чувство, Василий не знал. На что оно похоже? СКАЧАТЬ