Записки психиатра. История моей болезни. Виктор Хрисанфович Кандинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ folie hereditaire, psychische Entartung, impulsives Irresein. Каждое из этих названий выдвигает на первый план то одну, то другую сторону психопатии, поэтому в одном конкретном случае пригоднее одно из этих обозначений, в другом – другое. Случай Губаревой, по моему мнению, всего лучше определяется с медицинской стороны названием psychopathia originaris cum degeneratione mentis progressiva. Это состояние относится к сумасшествию от случайных причин совершенно так же, как телесные уродства с пороками физического развития относятся к случайно приобретаемым физическим болезням.

      Психопатическое состояние Губаревой во всей своей целостности не обнимается ни одною (в отдельности) из тех рубрик, которыми по закону исключается вменяемость; с другой стороны, из всего вышеизложенного очевидно, что свобода действования у Губаревой в различное время весьма неодинакова. Находясь в одном из таких состояний, как подчинение эпизодически возникающим насильственным и ложным представлениям, кратковременное неистовство, транзиторный бессвязный бред, скоротечные депрессивные и маниакальные состояния, Губарева абсолютно лишается свободной воли, ибо здесь ее действование с безусловною необходимостью определяется ее болезненно усиленными инстинктивными побуждениями, болезненными чувствами и идеями. Кроме того, не должно также оставлять без внимания возможности у подсудимой опьянения, которое, при неправильности мозговой организации Губаревой и при той легкости, с какою последняя впадает в транзиторные состояния маниакального возбуждения и неистовства, несомненно, может принимать у Губаревой резко патологический характер; в таких случаях картина обыкновенного опьянения, причем человек еще представляет относительную разумность действования, под влиянием какого-нибудь случайного условия может измениться в картину острого психоза (напр., в приступ маниакального возбуждения с импульсивностью действования), где о свободе действования, разумеется, уже не может быть речи.

      Далее, аномальный характер Губаревой, ее аффективность и импульсивность, ее психическая гиперестезия, равно и констатированные у нее неправильности в возникновении и движении представлений заставляют меня заключить, что даже в пределах своего постоянного психопатического состояния Губарева не пользуется полной нравственной свободой (здесь я имею в виду, разумеется, не столько libertatem judicii, сколько libertatem ronsilii³⁰). По мере того, как настроение Губаревой перестает быть покойным, свобода действования испытуемой ограничивается все более и более и, наконец, в вышеописанных состояниях острого душевного расстройства прекращается совершенно.

      Предварительное следствие не дает точки опоры для суждения о том, в каком именно состоянии была Губарева в ночь на 30-е августа 1881 года. Лично мною добыты некоторые, впрочем, довольно скудные и мало доказательные сведения, по моему мнению, отчасти помогающие решению этого вопроса, а именно:

      a) То обстоятельство, что Губарева, приходя в больнице в состояние маниакального СКАЧАТЬ