Конверт. Алексей Алейников

Чтение книги онлайн.

      – За что приняли? – собеседник смотрит внимательно.

      – По экономической.

      – Бизнесмен, значит. Это хорошо! Греешься? – здоровяк заметно веселеет.

      – Когда замерзну – да.

      – Чепушило! Дачки получаешь?

      Это слово я уже выучил.

      – Жена носит.

      – Вот и клёво. А то у нас голяки с чаёхой и с куревом. Пацаны, вишь – серьёзные, – двое важно кивают.

      – Ты движение поддерживаешь? – глаза-лезвия вонзаются в меня.

      – А что это? – стараюсь не разозлить страшного собеседника.

      – Пацанам будешь выделять часть от «кабанов», если хочешь нормально себя чухать. Всё, ложись, отдохни. Твоё место – в углу.

      Разуваюсь и восхожу на помост. Доски покрыты тоненькими одеяльцами из пропахшей потом и куревом шерсти. Невыносимо хочется спать. Сворачиваюсь клубочком на помосте.

      – Погоди, братела, давить на массу! Покалякать надо, – Вован подвигается поближе. – У тебя, смотрю, крассы клёвые. Давай меняться! Я тебе – свои лопаря. Смотри – достойные! – показывает истоптанные туфли. – А ты на «движение» пожертвуешь свои «Найки».

      – Ладно.

      – Расскажи пацанам, что на воле. А то сидим здесь, как медведи в берлоге – ни телика, ни газет.

      – Да я уже девять дней как оттуда, – глаза слипаются, еле ворочаю языком.

      – Выборы приближаются, политики мутузят друг друга. Бывших министров отправили в СИЗО.

      – Каких министров? – соседи отрываются от нард.

      – МВД и железнодорожного транспорта.

      – Сладкие прянички! Пощупать бы их! – один из постояльцев, замечтавшись, опускает сигарету слишком близко к одеялу. Смрад палёной шерсти заполняет камеру.

      – Пиндос вислоухий! – Вован отвешивает мечтателю подзатыльник. – Смотри, куда сигарету пхнёшь! Сгорим к матери!

      Постепенно все утихают. Соседи доигрывают партию. Воздух в камере сгущается от «последней на сегодня», одной на двоих, сигареты. Через минуту все спят.

      Обычно в тюрьме спишь плохо: мешает никогда не гаснущий свет, спёртый воздух и сама атмосфера, насыщенная энергией страданий и несвободы. Но в ту ночь, не знаю почему, я сплю на удивление крепко и под утро вижу сон.