Лесные призраки. Даниил Калинин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не было ни защиты, ни упора для пулемёта. Но у меня теперь есть бруствер из их мёртвых тел, а сошки «машингевера» я воткнул в раны на груди Филина. Может быть, кощунство. Но вряд ли Владимир теперь обидится.

      – Готово.

      – Уходи.

      Несмотря на боль, я чувствую руку, а значит, могу вести огонь. Приклад пулемёта наконец-то упирается в плечо, разнося по телу чувство какого-то надёжного спокойствия. Выдох…

      Пулемёт в моих руках оживает в тот момент, когда человек семь немцев бросаются вперёд. Противник тут же залегает; но боль от отдачи «машингевера» такая дикая, что в глазах снова чернеет. Кажется, мои очереди ушли в молоко.

      А вот оба вражеских расчёта мгновенно концентрируются на мне. Фонтаны крови и клочки вырванной плоти товарищей усыпают моё тело с ног до головы, бьют в лицо, мешая целиться.

      Немцы начинают чередовать очереди на момент замены перегревшихся стволов. Одновременно стреляет только один пулемёт, зато огонь ведётся непрерывно.

      Ну; давай же, давай!

      Сильно рискуя, приподнимаюсь над «бруствером». Ловлю в прицел ближний расчёт. Тяну за спуск.

      Нечеловеческая боль в левой руке вновь пронзает тело. Но я снова тяну за спуск. И ещё. Очереди автоматически получаются короткими, затем длиннее; но боль притупляется. Трассы моего пулемёта наконец-то находят противника.

      …Чудовищный взрыв бьёт в левое ухо. На этот раз острая боль пронзает голову. В ушах стоит лишь противный писк.

      Щупаю место удара. На пальцах ощущается что-то липкое и горячее; на месте уха угадывается какой-то острый обрубок, прикосновение к которому лишь усиливает боль.

      Ну, вот и всё.

      Правой рукой нашариваю в кармане последнее «яйцо». Раскручиваю колпачок и дёргаю за нитку.

      Двадцать два, двадцать два.

      Бросаю гранату куда-то вперёд.

      Нашариваю правой рукой рукоять трофейного «люгера»…

      14 сентября 1944 года

      Воспоминания того дня не раз возвращались ко мне в кошмарах. Возвращались чувством полной беспомощности, наступившей к котлу боя. Обычно я старался не бередить в памяти этот день, но сейчас, рассказывая его подробности контрразведчику… Он предстал перед глазами, словно наяву.

      – Мещеряков! Что вы замолчали?

      Сам не знаю, когда перестал говорить. Даже не заметил этой остановки в рассказе.

      Левая рука рефлекторно коснулась застарелого шрама на левой щеке. Обрывка уха я стараюсь не трогать даже в забытьи.

      Поднимаю глаза на капитана. Несколько мгновений мы молча смотрим друг на друга.

      Он не выдерживает первым, отводя взгляд. Видимо, прочитал в моих глазах что-то важное для себя.

      – Воды?

      – Да, пожалуйста.

      Подождав, пока я осушу стакан (всего-то в пару глотков), особист продолжил:

      – Накрыло? Так бывает. Предложил бы покурить, так не курите же. Что было потом? СКАЧАТЬ