Непонятый Онегин. Юрий Никишов

Чтение книги онлайн.

      Образ автора, даже по косвенным признакам, можно усмотреть в любом произведении, но немало таких, где автор выводится непосредственно. «Онегин» начинается строфой, передающей внутренний монолог героя. А уже во второй строфе становится ясно, что перед читателем рассказываемое произведение, и лицо рассказчика узнаваемо. Демонстративно выставляются на вид автобиографические детали: звучит обращение к «друзьям Людмилы и Руслана», дается намек на ссылку и делается примечание: «Писано в Бессарабии». Запев решителен и, казалось бы, достоин того, чтобы стать определяющим в понимании образа автора в романе.

      Огромное значение авторского начала в «Евгении Онегине» первым отметил Белинский: «“Онегин” есть самое задушевное произведение Пушкина, самое любимое дитя его фантазии, и можно указать слишком на немногие творения, в которых личность поэта отразилась бы с такою полнотою, светло и ясно, как отразилась в “Онегине” личность Пушкина. Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его; здесь его чувства, понятия, идеалы» (VII, 431). Это классическая формула и по содержательности, и по изяществу. Если личностный опыт в широком значении слова чрезвычайно существен в художественном творчестве, то в «Евгении Онегине» личностное начало пронизывает буквально каждую строку. Автобиографическая основа образа автора отмечалась многократно; ограничусь одной отсылкой: «Мы… нигде – ни в каком-нибудь отдельном пушкинском стихотворении, ни даже во всех них, вместе взятых, – не узнаем о Пушкине так много житейских подробностей, даже почти интимных обстоятельств, как именно в “Онегине”»[19].

      Но нередко акцент расставляется по-другому. В.В. Набоков выявляет автобиографический подтекст многих строф, но конечный вывод склоняет в иную сторону: «…В романе стилизованный, а значит вымышленный Пушкин…»[20]. Категоричен В.С. Баевский: «Убедительно обоснованно мнение, что Автор, от чьего лица ведется повествование, написаны лирические и автобиографические отступления, нетождествен Пушкину, то приближается к нему, то удаляется от него. Мы можем сказать, что Пушкин – прототип образа Автора, созданного в романе. Как и обычно, в чем-то персонаж совпадает со своим прототипом, в чем-то расходится с ним. Благодаря этому возникает иллюзия ‹?›, что в несколько условных литературных формах изображаются события, действительно имевшие место в жизни. Подвижность границы между Пушкиным и Автором делает иллюзию необыкновенно убедительной»[21]. Сходную мысль высказывает Г.Г. Красухин: для него автор в «Онегине» – «не реальный поэт Александр Сергеевич Пушкин, а его романный образ»[22].

      При внешней убедительности такой позиции она не решает проблему, а лишь затуманивает ее, поскольку не дает ответа на коренной вопрос: какова же связь между личностью А.С. Пушкина и его романным образом? Излишне подчеркивать нетождественность поэта и образа: это само СКАЧАТЬ