Великая армия Наполеона в Бородинском сражении. Владимир Земцов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ проверить основные утверждения русских историков в отношении битвы по опубликованным зарубежным материалам, он подверг аргументированной критике восторжествовавшую к началу ХХ в. картину «русского» Бородина[394]. Он был убежден, что только «полная объективность и уважительное отношение к борцам как собственной родины, так и враждебного лагеря» может дать «картину, полную трагического величия мирового события». Поэтому Витмер попытался учесть многие «субъективные» факторы, не исключая в том числе и влияние мочеполовой болезни (dysurie) Наполеона на принятие им решений. Возможность полной победы французов в бою автор считал вполне вероятной, что, в свою очередь, могло бы привести к иному исходу всей войны 1812 г.[395] Сравнивая две армии, Витмер принял данные Богдановича о численности русских регулярных войск в 104 тыс. (плюс 7 тыс. казаков и 10 тыс. ополчения), а французской армии в 130 тыс.[396], однако указал, что значительная часть русской армии состояла из новобранцев (по его мнению, на четверть), а французская включала только наиболее сильных, «твердых телом и духом» солдат. К тому же около 200 русских орудий из-за смерти А. И. Кутайсова вообще не приняли участия в сражении. Пытаясь понять источники внутренней силы многонациональной Великой армии, Витмер указал на целый ряд факторов, которые вполне уравновешивали жертвенный патриотизм русских: хорошо отлаженную военную организацию, обаяние славы Наполеона, «психологию злобы» к противнику, которой искусно пользовались наполеоновские военачальники. Наконец, сказался факт еще слабо развитой национальной идеи, подавляемой в войсковой среде чувством служения «государственности»[397]. Останавливаясь на нескольких явных промахах Наполеона в день сражения, автор объяснял их, во-первых, тем, что решения вынужден был принимать не только Наполеон-полководец, но и Наполеон-император, а во-вторых, «психическим состоянием великого вождя, явившимся, быть может, результатом физического недомогания»[398]. Остановившись на «пустившем глубокие корни» утверждении, будто французы покинули поле битвы, Витмер попытался, правда без достаточных данных, его опровергнуть. Он пришел к выводу о том, что французы имеют все основания и даже право считать себя победителями, так как русские были выбиты со всех позиций, отступили, сдали столицу, оставили на поле боя раненых и понесли потери значительно бóльшие, чем французы. Но в то же время автор признал оправданность утверждений и русской стороны о победе под Бородином: «Несомненным признаком победы должно быть торжество победителя и поражение, упадок духа побежденного. Но все говорит об обратном». Более того, при «материальной» победе русских под Бородином, победа в войне могла бы оказаться у Наполеона: отступив, он в 1813 г. мог бы возобновить кампанию с новыми силами[399].

      Совершенно особое место в русской историографии начала ХХ в. занял марксист Михаил Николаевич Покровский, опубликовавший в те годы ряд работ, затрагивавших тему 1812 г.[400] СКАЧАТЬ