Контроль над разумом и другие сражения холодной войны. Леонид Млечин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Штатами и Англией, а, с другой, желает установить твердый контроль над соседними странами, куда вошли части Красной армии. Польша теряет не только границы, но и свободу. Американская готовность работать вместе воспринимается как признак слабости. Поэтому советское руководство не исполняет свои обязательства и не идет на компромиссы ни по одному вопросу.

      Трумэн ответил послу, что «намерен быть с русскими твердым, но справедливым, поскольку они нуждаются в нас больше, чем мы в них».

      22 апреля 1945 года нарком Молотов в первый раз пришел к президенту Трумэну. Это было, как говорят дипломаты, протокольное мероприятие. Серьезные переговоры отложили до следующей встречи.

      Переводчик Павлов записал:

      «Трумэн, провозгласив тост за И.В. Сталина, заявил В.М. Молотову, что он, Трумэн, хотел бы увидеться с маршалом Сталиным, и он надеется, что когда-нибудь великий маршал Сталин побывает в США. Он, Трумэн, думает также, что когда-нибудь он, Молотов, будет ответственным за прием его, Трумэна, в Советском Союзе.

      Молотов ответил, что советское правительство будет радо видеть Трумэна в Москве, и чем скорее, тем лучше. Встреча маршала Сталина с президентом имела бы большое значение».

      На следующий день, 23 апреля, Трумэн провел большое совещание с экспертами по России. Это был решающий день, когда политика Соединенных Штатов изменилась – от рузвельтовского доверия военных времен к трумэновской послевоенной подозрительности.

      В свое время Рузвельт не позаботился о том, чтобы вице-президента держали в курсе важнейших проблем, и сам не говорил с Трумэном о военных делах, о дипломатии, о том, каким он хотел бы видеть будущий мир. Гарри Трумэн был простым, здравомыслящим, нормальным человеком, который не пыжился и вел себя совершенно естественно. Но он не был Рузвельтом. Сколько еще раз ему предстояло это услышать!

      Трумэн собрал людей, которым доверял. Присутствовали: военный министр Генри Стимсон, председатель комитета начальников штабов генерал Джордж Маршалл, главный военный советник президента адмирал флота Уильям Лехи, государственный секретарь Эдвард Стеттениус, военно-морской министр Джеймс Форрестол, посол Аверелл Гаррриман и военный атташе в Москве генерал Джон Дин.

      Президент заметил, что отношения с Москвой «были улицей с односторонним движением», и попросил совета. Большинство высказалось за жесткую линию: «Мы должны быть твердыми с русскими, когда мы правы». Трумэн, который был президентом всего двенадцать дней, сказал, что будет следовать мнению большинства.

      Сторонники твердой линии победили. Началась новая политика. Первым об этом узнал нарком иностранных дел Молотов, который пришел в Белый дом вместе с послом СССР в США Андреем Андреевичем Громыко. На сей раз обошлись без особых любезностей.

      Трумэн сказал наркому, что «глубоко разочарован» тем, что не выполняется достигнутая в Ялте договоренность о судьбе Польши. Молотов пытался изложить свою линию. Трумэн четыре раза СКАЧАТЬ