Ах, как хочется той девчонке
Позвонить! Но куда, куда?
Нет ведь номера телефонного.
Пусть! Я шлю ей в этих строках
Благодарность за окрыленного,
За парнишку того влюбленного
И за счастье в его глазах!
У тебя характер прескверный…
У тебя характер прескверный
И глаза уж не так хороши.
Взгляд неискренний. И наверно,
Даже вовсе и нет души.
И лицо у тебя, как у всех,
Для художника не находка,
Плюс к тому цыплячья походка
И совсем некрасивый смех.
И легко без врачей понять,
Что в тебе и сердце не бьется.
Неужели чудак найдется,
Что начнет о тебе страдать?!
Ночь, подмигивая огнями,
Тихо кружится за окном.
А портрет твой смеется в раме
Над рабочим моим столом.
О, нелепое ожиданье!
Я стою перед ним… курю…
Ну приди хоть раз на свиданье!
Я ж от злости так говорю.
Сердитый критик
Критик бранил стихи
Лирического поэта.
Громил и за то, и за это,
За все земные грехи!
Ругал с наслаждением, с чувством
И, строчки рубя на лету,
Назвал поцелуй распутством
И пошлостью – простоту.
Считая грубость традицией,
Над всем глумясь свысока,
Он подкреплял эрудицию
Весомостью кулака.
Сурово бранил издателей:
– Зачем печатали? Кто? –
И долго стыдил читателей
За то, что любят не то.
А надо любить усложненный,
Новаторский, смелый стих,
Где в ребра бьют электроны,
Протоны и позитроны
Вместо сердец живых.
Стихи, где от грома и света
Брызги летят из глаз…
И где возле слова «планета»
Смело стоит «унитаз»!
И вывод был прост и ясен:
«Мотайте себе на ус:
Все те, кто со мной не согласен,
Срочно меняйте вкус!»
Окончив свой громкий опус,
Из кабинетной тиши
Критик отправился в отпуск
И книгу взял для души.
Стучали колеса скорые…
А критик книгу читал,
Не ту, расхвалил которую,
А ту, какую ругал.
Спокойной ночи
Осень мрачно берет разбег.
Ветра простуженный вой.
Сумрак. Ливень тугой, сплошной.
В лужах вода и снег.
Изредка шум запоздалых шин,
Пятнами слабый свет,
Но в ливне не видно почти машин,
Прохожих и вовсе нет.
А впрочем, вон, кажется, кто-то бежит
Стремительно от угла,
Бежит, и ее ничуть не страшит
Ни ливень сейчас, ни мгла.
Сквозь СКАЧАТЬ