До ледостава. Юрий Сбитнев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Он спокойно черпанул пригоршней горячие угли из костра. Покатал их неторопливо и сбросил в огонь, отряхнув, словно от пыли, ладони.

      Руки у Алёши в кистях были взбухшие, с крупно округлёнными суставами. Сквозь прочернелую, словно бы обуглившуюся, грубую кожу проступала болезненная огневица.

      – По ночам-то ноют? – участливо спросил Глохлов.

      – Не. Я их, Семёнович, не чую. Не чую их я. Толико когда, слышь, что говорю, когда в воду – то ломит, ломит, никаких силов нет, как ломит. Налью ишшо? А? – Колобшин поднял с углей чайник.

      – Пожалуй, налей, – согласился Глохлов. Ему почему-то подольше хотелось посидеть с этим человеком, послушать его быструю сбивчивую речь. – Может быть, тебе сменить озёра-то?

      – Что вы, что вы, Матвей Семёнович! – как-то разом вскинулся Алёша и даже чуть привстал, замахал руками и ещё яростнее затолкал спадающую на нос фуражку. – Что вы! Что вы! Да спокон веку это наши с бабой озёра. И места, места, слышь, что говорю, это спокон веку наши…

      – Так ведь сам говоришь – некормовитые они, озёра-то.

      – А что сделаешь? Каки есть, таки есть. Нет-нет, ты уж не обижай, не обижай, слышь, что говорю. – У Алёши на глазах выступили вдруг слёзы. – Не прогоняйте, не прогоняй, Матвей Семёнович, с места-то. Слышь, что говорю, о чём прошу-то вас, не сгоняйте с места. Она насиженная, места наша.

      Алёша, пошарив за пазухой, достал истёртый до рыбьей чешуи, перетянутый резинкой портмоне и, развернув его, тянул уже Глохлову пообтрепавшуюся бумагу с фиолетовым пятном печати.

      – Вот оно и разрешение, разрешение, вот оно. Полной формы, Матвей Семёнович, на наши, слышь, что говорю, на наши угодия…

      – Да не надо мне бумаг, Алёша. Забыли наш разговор! – И Глохлов протянул руку, чтобы проститься.

      Рука у Колобшина была холодная, словно бы неживая.

      Алёша вдруг заспешил, засобирался. Было всё ещё рано, и полусвет синевою окутывал тайгу, травы, реку, и всё вокруг было словно бы смазанным, нерезким, и только неправдоподобно ясной была даль над головою.

      Глохлов кинул на плечо вещмешок, подхватил полушубок и, попрощавшись с Колобшиным, пошёл к реке. У обрыва, куда с крутого яра сбегала тропинка, остановился, полной грудью вдохнул острый воздух, оглянулся.

      От зимовья по жёлтой, чуть выбеленной утренником мари к Ближним озерцам спешил, чуть подпрыгивая на шагу, Колобшин. Издали его фигурка была очень похожа на кузнечика – кузнечика в фуражке. Глохлов подумал, что до Ближних озерец Алёша доберётся только к сумеркам.

      На реке, в заводи, где с вечера оставил лодку, тихонечко похрустывала вода – мелкие, невидимые иглы льда пристыли в затишке к борту казанки и теперь ломались под шагом.

      «Со дня на день и сало рекою попрёт, а там и шуга», – подумал Глохлов и пристально глянул вверх по реке. Заберегов ещё не было, но белая граница зазимка лежала у самой воды. И вода нынче была тревожнее, темнее и гуще, нежели вчера.

      Ведока осталась далеко позади. Высоко поднявшееся солнце было не по-осеннему горячим. СКАЧАТЬ