Будьте здоровы, богаты и прокляты. Полина и Измайлов. Эллина Наумова

Чтение книги онлайн.

      В шестьдесят лет дядя Коля добровольно уступил место заведующего кафедрой своему самому любимому за талант ученику Петру Алексеевичу Горячеву. И в течение последующих двадцати лет довольствовался званием преподавателя и консультанта. «Кафедрой в Древней Греции называли место, с которого риторы и философы произносили речи», – начал он тост на банкете. «Вы же физик», – без вчерашнего почтения перебил его второй ученик с докторской степенью, не получивший желанного назначения. «Вот поэтому я тебе пока свое жесткое кресло и не доверил, – проворчал дядя Коля. – Древний философ был и физиком, и математиком, и биологом, и географом – всем. Полюбопытствуй, расширь кругозор, и я с удовольствием порекомендую тебя возглавить новый факультет».

      Карпов был «аспирантом первого года обучения» и не сподобился оценить поступок Парамонова. А ведь профессорскую зарплату в ту пору отставникам от науки уже не сохраняли, платили только пенсию. Потом он много их повидал – склеротичных, немощных, пригвожденных к легко покинутому дядей Колей месту привычкой к власти и обеспеченности. А дядя Коля всего неделю назад ворвался в преподавательскую, блестя ясными карими глазами: «В лекционном зале бабы окна моют после ремонта. Ох, у одной строительницы и формы. Я загляделся, чуть шею не свернул». Басовитый хохот нескольких глоток перекрыл чей-то восторженный фальцет: «Николай Иванович, они же все толстые до безобразия». «А мне худую даром не надо, – признался дядя Коля. – Аппетит, мальчики, показатель здоровья не только у кошек. Сейчас телевизоры на самоконтроле, а когда я по старому своему смотрел фигурное катание, крутил ручку настройки. Сделаю их, лапушек, пониже и пошире, потом уже любуюсь исполнением». Боящиеся старости и импотенции смолоду мужчины в очередной раз почувствовали в присутствии Николая Ивановича гордость за свой пол и просто повеселели. Умер дядя Коля во сне. «Храпеть перестал, – вздыхала его третья по счету жена. – Я, было, обрадовалась, а после забеспокоилась. Впервые за пятнадцать лет в спальне тихо стало».

      Владимир Сергеевич Карпов никак не мог расплавить ребристый кусок чего-то твердого и холодного за грудиной. Расплавить и выплакать. «О себе горюю, о себе», – твердил он уже минут десять, водя шершавым языком по омерзительно слизким, неизвестно почему, губам. Не будет больше дяди Коли. А рядом кто? Гена Свеченков? Наталья познакомилась с этим перспективным негодяем у подруги. Он был пьян в стельку. Он был в ударе. Ему еще только предстояла докторантура, но мысленно парень уже примерял академическую мантию. Оно бы и ничего, психологи рекомендуют заранее воображать успех достигнутым. Но не бредить вслух. Наталье Гена сразу показался отвратительным. «Разночинец, нигилист, пройдоха», – охарактеризовала она его потом Карпову. Владимира Сергеевича такой набор ругательств позабавил.

      В гостях СКАЧАТЬ