Хтонь. Зверь из бездны. Руслан Ерофеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ молодежь. Ну а лопоухий малахай из зайца или другого какого-нибудь не очень уважаемого зверя, а то и вовсе «из чебурашки», то есть искусственного меха, да еще в комплекте с черными войлочными ботами модели «прощай, молодость» – это была вернейшая примета социального неудачника страны Советов.

      В теплое время года, когда шапок обычно не носят, принцип дресс-кода также работал не менее точно, чем часы на Спасской башне Кремля. Импортный замшевый пиджак, к примеру, был атрибутом человека, поднявшегося на самую вершину пищевой цепочки. Он был доступен только избранным небожителям и покупался если не за границей, то, по крайней мере, в закрытом спецраспределителе для приближенных к власти людей. Чуть менее престижной, но остромодной одежкой был синий «олимпийский» костюм с щегольской белой молнией – пижонский «прикид», жутко «дефицитный», как тогда было принято говорить, но все же при желании доставаемый. Особенно он был крут в комплекте с кроссовками «Адидас». Можно отечественными, с несгибаемой, как деревяшка, подошвой, которые шили-пошивали в СССР по лицензии, но лучше гэдээровскими. На противоположном полюсе советского дресс-кода находились, понятное дело, засаленный ватник, кирзачи и небритая морда, распухшая с похмелья.

      Казаринский «прикид» болтался где-то между пресловутым ватником и умеренно демократичной «олимпийкой»: серенький кургузый пиджачок, какой нашивали и скромные совслужащие, и пенсионеры, да видавшая виды сорочка в блеклый цветочек с застиранным воротом. Обычная, примелькавшаяся на тысячах советских людей лопотина. Этакая галантерейная антитеза чеховскому высказыванию, что в человеке все должно быть прекрасно. И даже морда не совсем еще пропитая.

      Артем выпрыгнул из ментовского «козла», с удовлетворением убедился, что никто не обратил на него ни малейшего внимания, и рыбкой нырнул в толпу. Работа локтями была не самой тяжелой работой, какую Казарину приходилось выполнять в жизни.

      Слева от него очутилась трясущаяся бабка с клюшкой и авоськой, набитой мелкими проросшими картофелинами. Она все время прижимала к губам какой-то белый лоскуток и злобно причитала, больно ударяя Артема узловатой палкой по ногам:

      – Загубили, ироды! Как есть, нарушили девицу, святую угодницу!

      «Чокнутая какая-то», – подумал Казарин, наращивая амплитуду движений локтями.

      В гуще народных масс он выхватил глазами еще пару человек, тычущих себе в губы какие-то тряпицы. Но что бы это могло значить, он так и не додумался.

      – Эй, пиньжак, дай закусить курятинкой рабочему классу! – прямо на Артема надвинулась огромная, как дупло столетнего дуба, небритая пасть и обдала сложным букетом из ароматов сивушных масел и гнилых зубов.

      – Чего? Какой еще курятинкой? – растерялся он, отстраняясь, чтоб ненароком не провалиться в черный провал зловонной дыры.

      – Посмолить отвесь граммулечку, – прошамкала пасть, отравляя окружающую атмосферу ядовитыми СКАЧАТЬ