Аргентинец. Эльвира Валерьевна Барякина

Чтение книги онлайн.

      Он обнял её и вложил в её руку ключ от своего дома, который уже давно ничего не отпирал. После налёта Комитета голодных Любочка распорядилась поставить новую, укреплённую железными пластинами дверь.

      – Что это? – спросила Нина.

      – Ключ от моего сердца, – улыбнулся Клим. – Пока мне больше нечего тебе подарить.

      – Опоздаем! – закричал из санок Антон Эмильевич.

      Нина перекрестила Клима.

      – Иди в дом, простудишься! – подтолкнул он её к дверям.

      Но она стояла на ветру, пока санки не скрылись из виду.

      7

      Билеты в спальные вагоны достать было нельзя – очередным декретом всех пассажиров уравняли в правах, чтобы и простой народ, и буржуи ездили в одинаковых условиях. Но вместо вагонов третьего класса подали красные теплушки с надписями у входа: «Вместимость – восемь лошадей или сорок человек».

      Пол вагона был высоко, никаких ступенек и платформ, и посадка превратилась в штурм. Клим одним из первых оказался внутри – кто-то подсадил, а дальше он сам принимал вещи и втягивал за руки пассажиров, большей частью мешочников.

      В центре вагона – железная печка, вокруг – нары. Народу набилось столько, что можно было только сидеть вплотную.

      – Закрывай двери! – орали мешочники. – Всё, больше некуда!

      Дверь хлопнула, лязгнул замок, и пассажиры принялись считать раны, заработанные в побоище. Только тут Клим заметил, что среди них не было женщин. Оно и понятно: нужно быть ненормальной, чтобы сунуться в такую давку, в общий вагон без уборной. Как вывозить Нину в таких условиях?

      Антон Эмильевич никак не мог отдышаться – его ткнули локтем в солнечное сплетение.

      – Всё-таки изумляет это рвачество! – говорил он, осматривая оторванную ручку чемодана. – Привыкаешь к вежливости… Встретившись с соседом, надо кланяться и любезничать: «Вы первый проходи́те!» – «Нет, вы!» А тут какая-то свинская боязнь, что не достанется места у корыта.

      Как только поезд тронулся, пассажиры достали кисеты с махоркой, и вагон наполнился едким дымом. Климу повезло: ему досталось место у стены, прошитой пулемётной очередью. Из дырок несло ледяным ветром, но это был свежий ветер.

      Вскоре всё кругом – одежда, вещи, лица – покрылось тонким белым налётом.

      – Это мучная пыль, – шепнул Климу Антон Эмильевич. – Мешочники везут провизию в Москву и Петроград, там с едой намного хуже, чем у нас. Вагон трясёт, вот мучная пыль и летит из багажа.

      Клим оглядывал суровые бородатые лица. В советских газетах спекулянтов изображали как слабых, но хитрых слизняков. Ну-ну… Чтобы ехать в переполненных теплушках за тридевять земель, таскать огромные мешки, ежедневно рисковать всем и вся, нужна такая воля, такая решительность, которая и не снилась кабинетным фельетонистам.

      На остановках двери не открывали. В них колотили прикладами и грозили кинуть под вагон гранату.

      – Местов нету! – кричали мешочники.

      Через СКАЧАТЬ