Театральные подмостки. Александр Николаевич Завьялов

Чтение книги онлайн.

      – Вы понимаете, что дали высокое звание сомнительной личности?! Хоть и посмертно, – не унималась Лера. – Заметьте, я не говорю, актёру! Это не актёр, который не сыграл ни одной – ни одной, повторю, – звёздной роли! Его что, зрители боготворят или кто-то из признанных мэтров отметил? Вот здесь сидят по-настоящему заслуженные и народные артисты. Вам не стыдно в глаза им смотреть? У вас совесть есть? Вы за что зарплату получаете? Вас по ночам кошмары не мучают?

      Закупоркин жалко и беззубо отбивался, и пот градом лился с его размордевшей физиономии. Лерочка с упоением измывалась, а я не мог оторвать от неё глаз, чувствуя, что клочья летят именно с меня.

      Вдруг мне стало муторно, и я, словно смахнув наваждение, отвернулся и принялся за «покойничками» наблюдать.

      Они сидели за столом как ни в чём не бывало, ели, пили, смеялись. Между Антоном Каменевым и Львом Алаторцевым забавная беседа случилась.

      – А я ведь на тебя, братец, в некоторой обиде, – хмурясь, сказал Каменев. – Роль Городничего тебе отдали, а я как же? Моя любимая роль, а ты… нехорошо, э-хе-хе!

      – Да ведь ты уже лет как десять помер, а я-то покуда живой…

      – Ну, померши, и что? Эка невидаль! – строго сказал Антон Никанорович. – Всё одно лучше меня Городничего никто не сыграет.

      – Городничий ты и впрямь первостатейный. И имя у вас одно, и характером…

      – Да, я и умер-то Городничим, помнишь? Да ещё в финальной, «Немой сцене». Все замерли, а меня удар хватил. Рухнул и сцену родимую обнял, прижался к ней, к любимой, всем телом и шепчу, прощенье прошу… Себя нисколь не жалко, а только одна мысль – успеть бы попрощаться. Зрители поначалу ничего не поняли, думали, задумка такая. А когда заминка с поклонами… потом объявили, – тут уж весь зал разрыдался. «Скорую» не только мне вызвали, половину зрителей в больницу свезли. Да, очень уж меня публика любила.

      – Помню, помню. На моих глазах было. Меня по сию пору твоим Городничим натыкивают. А я не в обиде. Чего уж там, перед великим талантом преклониться не зазорно.

      Вдруг послышался истеричный визг, как будто бабий:

      – Что вам от меня надо?!

      Я повернул голову и увидел того самого чиновника Закупоркина. Он уже стоял и грузно нависал над столом, глаза его безумно ворочались, губы дрожали, а пот лился уже в три ручья и крупными градинами падал на пол.

      Гости от неожиданности затихли, тоже повернулись к чиновнику – и почти все вдруг захохотали.

      Закупоркин в каком-то паническом отчаянии выхватил невесть откуда пистолет и неумело стал палить куда ни попадя. Как ни странно, я совсем не испугался, а с цепенеющим восторгом смотрел на это безумие. О других и говорить нечего – застолье просто клокотало от хохота! А ведь я ясно видел, как пули попадают в людей. У Семиренко появилась кровавая дырка во лбу, у моей благоверной – две, и, вот поди ж ты, никакого вреда. СКАЧАТЬ