Иван Сусанин. Валерий Александрович Замыслов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      И потекли дни Бориса в неустанном учении. Поначалу Дмитрий Иванович усадил за «Букварь» с титлами да заповедями.

      – Тут начало начал, здесь всякая премудрость зачинается. Вот то – аз, а подле – буки. Вникай, Борис. Вникнешь – из буквиц слова станешь складывать…

      Не было дня, чтоб Дмитрий Иванович не позанимался с племянником. Борис был прилежен и усидчив, «Букварь» постигал легко. Дмитрий Иванович довольно говаривал:

      – Добро, отрок. «Букварь» осилишь, а там и за «Часовник» примемся.

      Осилил Бориска и «Часовник», и «Псалтырь» и «Деяния апостолов». А через год и писать упремудрился. Дядя же звал к новым наукам.

      – Ты должен идти дальше. Стихари и каноны – удел попов и черноризцев⁸². Но ты Борис рожден не для монашества. Поведаю тебе об эллинской да латинской мудрости.

      Дмитрий Иванович молвил о том, мимо чего, боязливо чураясь и крестясь, пробегали многие благочестивые русские грамотеи.

      – Примешься ли за сии науки, отрок? Намерен ли узнать о народах чужеземных?

      – Намерен, дядюшка. Хочу быть велемудрым! – воскликнул Бориска.

      – Добро, отрок.

      Не повезло Дмитрию Ивановичу на своих детей. Принесла жена Аграфена двух дочерей и сына, жить бы им да радоваться, но Господь к себе прибрал. Дочерей – на втором году, сына – через год. Горевал, винил жену, мнил иметь еще детей, но Аграфена так больше и не затяжелела. В сердцах норовил спровадить жену в монастырь, да отдумал.

      «Видно так Богу угодно. Жить мне без чад, но то докука. Постыло в хоромах без детей. Будет мне Борис за сына. Взращу его и взлелею, разным премудростям обучу. А вдруг высоко взлетит».

      На словах Дмитрий Иванович хоть и костерил Федора за спесь и похвальбу, но в душе он поддерживал брата, и не раз, горько сетуя на судьбу, тщеславно думал:

      «Годуновы когда-то подле трона ходили. Ныне же удалены от государева двора, лишены боярства. Пали Годуновы, оскудели, остались с одной малой вотчиной. А допрежь в силе были. Великий князь Годуновых привечал, с высокородцами на лавку сажал. Во славе и почестях были Годуновы!»

      Терзался душой, завидовал, лелеял надежду, что наступит пора – и вновь Годуновы будут наверху.

      Много передумал Дмитрий в своей костромской вотчине, а потом снарядился в Москву.

      «Попрошусь к царю на службу. Авось вспомнит Годуновых».

      Челобитную подал дьяку на Постельном крыльце. Место в Кремле шумное, бойкое. Спозаранку топились здесь стольники и стряпчие, царевы жильцы⁸³ и стрелецкие головы, дворяне московские и дворяне уездные, дьяки и подьячие разных приказов; иные пришли по службе, дожидаясь начальных людей и решений по челобитным, другие же – из праздного любопытства. Постельная площадка – глашатай Руси. Здесь зычные бирючи оглашали московскому люду о войне и мире, о ратных сборах и роспуске войска, о новых налогах, пошлинах и податях, об опале бояр и казнях крамольников…

      Толчея, суетня, гомон. То тут, то там возникает шумная СКАЧАТЬ