Воины Смерти. Елена Ворон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ к стволам так, чтобы лорсята не подлезли под нижние, а взрослые лорсы не перепрыгнули через верх. Затем полученное пространство он разгородил еще раз, и по обе стороны перегородки обитали две лорсиные семьи: два молодых самца, которые гордо держались поодаль друг от друга и никогда не подходили к внутренней границе, и шесть лорсих с телятами. Лорсихи были не прочь пообщаться с соседками и часто собирались у перегородки в одно маленькое стадо, которое мирно паслось и хрупало ветками, а лорсята в это время резвились, как всякие малыши. Самцы же были всегда настороже, вслушиваясь в звуки Тайга и принюхиваясь к его запахам. Уезжая в Атабаск-На-Закате, Даниэль обычно отправлял в загон и Сильвера: верный пес оказывался под защитой лорсиных рогов и копыт, и ни один волк не рискнул бы сунуться за изгородь, чтобы задрать собаку.

      Даниэль скатился с седла и опрометью кинулся ко входу в загон; выдернул из пазов и отбросил верхнюю слегу. Перепрыгнул через нижнюю, крикнул:

      – Сат Аш! – и помчался через изрядно потоптанный и погрызенный лорсами подлесок туда, где тревожно и яростно ревело стадо.

      Сат Аш махнул следом, обогнал хозяина и скрылся за стволами. Даниэль бежал со всех ног. Где же звери? Наконец он увидел: впереди ходуном ходили ветки, мелькнул серый круп лорса, затем показалась белоногая лорсиха. Она дернула головой, заметив хозяина, – и вдруг гигантским прыжком скрылась в зарослях. Из подлеска вынырнул разъяренный Одживей – Ноги Как Дуб – глава семьи, молодой воинственный самец. Его отрастающие после зимы рога были еще совсем мягкие и не представляли опасности; однако пастух всей кожей почувствовал, как еще миг – и на него обрушатся тяжелые копыта. Даниэль прянул назад, скользнул за ближайшую осину. «Одживей, – позвал он мысленно, вкладывая в зов всю свою привязанность к лорсам, все спокойствие и уверенность в своих подопечных. – Оджи, Оджи, умница мой».

      Храпящий лорс остановился, опустил голову. От его тяжкого дыхания колыхались листья пальмы у ног прильнувшего к стволу Даниэля. «Не узнал? – ласково продолжал пастух. – Не узнал хозяина?» Лорсы, конечно, не понимали его мыслей, однако хорошо воспринимали настроение, и за неполный десяток лет, что он работал со зверями, Даниэль наловчился с ними обходиться.

      Одживей вытянул шею и подозрительно принюхался. Даниэль остро посетовал в душе, что от него несет резкой и, главное, непривычной противомоскитной вонючкой. Это же оскорбление для чувствительного лорсиного носа. «Хороший Оджи, хороший. Успокойся, приятель, я тебя не обижу. Ты же смышленый парень и понимаешь, кто тут стоит». Лорс настороженно изучал его. Тот и не тот, хозяин и не хозяин. Даниэль стоял тихо, весь уйдя в мысленный контакт со зверем, уговаривал его, убеждал, улещивал. Наконец Одживей шумно вздохнул, словно хотел сказать: «Ладно уж, поверю тебе», – и отвернулся. Зашагал назад, туда, где по-прежнему волновались лорсихи. Пастух двинулся за ним, сдерживая шаг, чтобы не напугать теперь самок.

      И вот он увидел. На земле, на смятых листьях пальмы, СКАЧАТЬ