Политическая наука №3 / 2013. Между империей и современным государством: Трансформация политического порядка на постимперских пространствах. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

      Панов В.П. Институты, идентичности, практики: Теоретическая модель политического порядка. – М.: РОССПЭН, 2011. – 230 с.

      Суни Р. Диалектика империи: Россия и Советский Союз // Новая имперская история постсоветского пространства / Ред и сост. Герасимов И., Глебов С., Каплуновский А. и др. – Казань: Центр исследования национализма и империи, 2004. – С. 163–198.

      Модерные империи: Проблемы классификации, механизмы консолидации и распада

      История и политическая наука постоянно заимствуют друг у друга инструменты познания и результаты эмпирических исследований, однако механизмы этих заимствований сильно различаются. Историки берут у политологов, как и у социологов, модели и концептуальные подходы, для того чтобы применить их на историческом материале. Политологи черпают в трудах историков факты для ретроспективных политологических построений и иногда заимствуют объяснительные конструкции применительно к прошлому. Впрочем, даже такие концептуальные заимствования из истории в политическую науку случаются довольно редко. Отчасти это объясняется тем, что в политической науке концепции и модели формулируются намного четче и решительнее, чем в истории. Историки не скрывают своего раздражения, когда кто-нибудь предлагает им, подобно некоторым политологам или социологам, определить, какая переменная является определяющей в развитии того или иного процесса, и неизменно отвечают, что учитывать нужно целый ряд факторов, а определить среди них один главный никак невозможно. Что, впрочем, не мешает им использовать заимствованные модели. Политологи порой полагают, что для их нужд достаточно посмотреть обобщающие исторические труды. Некоторые из них обращаются к коллегам-историкам с вопросом: какую книгу мне посмотреть по истории той или иной страны?

      И злятся, когда историк предъявляет им список из десяти позиций, ссылаясь на то, что трактовки различаются. Это внимание преимущественно к «общепринятым» книгам приводит к тому, что некоторые политологи заимствуют устаревшие идеи и объяснения историков. В то же время ряд объяснительных концепций, родившихся в рамках исторической науки, может представлять интерес для современной политологии, в частности рассуждения историков относительно типологии империй и последствий распада различных имперских образований.

      Интерес историков к империям заметно оживился в конце ХХ в., во многом в связи с развалом СССР4. В 1990-е годы именно механизмы развала империй были в фокусе внимания историографии. Чаще всего эта тематика осмысливалась через призму теорий национализма, которые стали столь популярными в 1980-е годы. Рост периферийных национализмов и считался одной из главных причин крушения империй в ХХ в. На рубеже 1990-х и 2000-х годов историки переформулировали исследовательские вопросы: их стало больше интересовать, что делало империи столь устойчивыми в течение столетий, как была устроена система имперской власти. Похоже, теперь историки возвращаются к теме распада империй, отчасти в рамках исследовательских проектов, посвященных приближающемуся 100-летию со времени начала Первой мировой войны. И разумеется, сегодня они видят механизмы распада империй иначе, чем в начале «бума империологии».

СКАЧАТЬ