Суд идет. О судебных процессах прошлого: от античности до новейшей истории. Алексей Кузнецов

Чтение книги онлайн.

      В этом деле замечательны, на наш взгляд, два обстоятельства: абсолютно приземленное, антропоморфное восприятие нечистой силы, лишенное какой бы то ни было наукообразной демонологической основы, и полное отсутствие стремления у местных духовных и светских властей раздуть показательный процесс при наличии, казалось бы, широчайших возможностей.

      Разумеется, далеко не все дела подобного рода заканчивались оправданием: примерно в те же поры, в 1755 году, московская солдатка Пелагея Чернова за ворожбу получила такой приговор: «Бить плетьми нещадно и на полгода в наитягчайшие монастырские труды».

      К XIX веку административные гонения на ведьм постепенно сходят на нет, и дела о «волховании» полностью остаются в ведении церкви, которая тоже занимается ими без особенного энтузиазма, что вполне можно понять. Плетью обуха не перешибешь – несмотря на постоянные увещевания со стороны церкви о несовместимости ворожбы с христианством, народное сознание никакого противоречия не видело, и драгунская жена Настасья Трифонова в первой половине XVIII века искренне утверждала, что, наговаривая приятельнице на соль, чтобы ее муж любил, никоим образом ту не портила, поскольку «наговор-де мой божественный». Да и сами священнослужители подчас не брезговали магией: отправляясь в епархию для получения звания пономаря, пошехонский дьячок Иван Кузьмин читает популярный заговор: «Иду на них аки волк, а они предо мною падите аки овец…» Куда дальше-то?