Письма на чердак. Питер Грю

Чтение книги онлайн.

      – Каспер – это твой знакомый призрак? – осторожно спросила Подсолнух.

      – Можно сказать и так. Но мы едва знакомы, – улыбнулась Художница. – Имя у тебя странное. Думаю, даже для призрака. Почему Подсолнух?

      – Имя я выбрала себе сама, – взбодрилась Подсолнух, и ей почему-то захотелось рассказать о себе. – Мне всегда нравились эти цветы и нравилось, что они тянутся к солнцу, так же как и я. Жаль, что нельзя хотя бы один забрать в Тёмный Уголок. Тогда бы у меня было собственное солнце. Но папа надо мной посмеивается и говорит, что у них уже есть одно солнце – это я, и другого им не надо. Но какое я солнце. Нет, конечно. Я скорее луна.

      Художница взлохматила свои тугие кудряшки и неожиданно рассмеялась:

      – Ты такая забавная! Никогда не думала, что призраки такие милые!

      Подсолнух высоко подняла уголки губ, улыбнувшись счастливой подковой.

      – А меня всегда пугали людьми. Но ты мне нравишься, – призналась она. – Как тебя зовут?

      – Ну раз ты сама придумала себе имя, то и я хочу, – сказала девочка. – Зови меня Художницей. У нас, кстати, одинаковые глаза. Мне это нравится!

      Художница схватила с тумбочки расчёску с зеркалом и поглядела на свои золотисто-карие глаза. Потом протянула зеркало призраку. Подсолнух не стала разочаровывать девочку и говорить, что она не отображается в человеческих зеркалах.

      – Почему ты не спишь? Ночью люди спят. Вам ведь нравится день, а не ночь, – спросила она Художницу.

      – Я люблю и день, и ночь. Ночь даже больше. Но мама… Она тоже говорит, что ночью нужно спать. Бе-е! Но сейчас она в отъезде. Я сама себе хозяйка! Хочу – сплю, хочу – пою. Могу даже в школу не ходить! Хи-хи. В конце концов, мне уже четырнадцать! Да и школ этих было уже столько! Мы постоянно переезжаем. Правда, сейчас никакой школы нет – каникулы. Но осень уже почти наступила, значит, скоро снова уроки. Ненавижу! – Художница сделала паузу и добавила: – Тем более у меня горе. Я поднимаю себе настроение. И… ещё боюсь грозы…

      – С грозой понятно. А что за горе? Я могу помочь? – Надо же как-то загладить вину перед ней за испорченный рисунок.

      Художница покачала головой.

      – Понимаешь… Я люблю его, а он любит другую. Это и понятно: за что меня любить? Я не такая, как все, я хуже, я… Ну знаешь, как будто на меня что-то налипло. Словно я запачкалась… в болоте… и не отмыться. А впрочем, неважно. Мама, как всегда, найдёт себе работу в другом городе, и мы снова переедем. Зачем мне все эти мальчики? И вот я решила отвлечься и нарисовать что-нибудь жизнерадостное.

      – Цветок – как живой! Нет, даже лучше! Он ярче! – восхищённо сказала Подсолнух. – Мне так жаль, что я не могу его забрать. – Уголки её длинного лягушачьего рта трагично повисли.

      Художница хмыкнула:

      – Сейчас буду рисовать стебель.

      – А я пойду. Мне пора, – спохватилась Подсолнух.

      – Останься!

      – Нет, я не могу, – вздохнула призрак. – Родители будут переживать.

      – Ну СКАЧАТЬ