Почему нам трудно поверить в Бога?. протоиерей Александр Мень

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ее в историческом торможении нравственного прогресса. Узурпировав эту сферу, она веками не допускала к ней творческий разум, который направил свои усилия в нравственно нейтральные или поливалентные области – науку, искусство, хозяйство и пр.

      Уже хрестоматийными стали примеры религиозного оправдания преступлений против нравственности и человечности, до и прямого их провоцирования и совершения именем религии. Можно ответить: религия не виновата, виноват человек. Но зачем такая религия, которая не в состоянии изменить человека?

      о. Александр: Христианство – богочеловеческая религия. Значит, активность человека здесь должна быть полной. Если мы будем думать, что по щучьему велению, каким-то гипнотическим способом происходит всеобщее изменение – как, помните, у Уэллса было в дни кометы: вот прошла комета, какой-то газ подействовал на людей, и все стали добренькими и хорошими. Чего стоит это добро?

      Нет, от нас ждут постоянных и активных усилий. И если человек не входит в этот мир Христов, если он не черпает силу в благодати, он может тысячу раз числиться христианином, православным, католиком, баптистом – и оставаться им только формально. Таких номинальных христиан у нас полно. Так хочется, чтобы какая-то рука простерлась – и повернула все, и изменила.

      Если кто из вас читал Стругацких, «Гадкие лебеди», то вы помните, что они, изображая маразм общества, не придумали ничего другого, кроме вторжения неких «мокрецов», которые по волшебству выметают метлой всю эту гадость и создают что-то новое.

      Евангелие дает нам иную модель, а именно модель соучастия человека в творческом процессе. Оно говорит о подлинной ответственности человека, подлинной активности человека. Мы творцы, соучастники, соответчики. Если мы полностью поймем всю важность христианской ответственности, мы увидим, что некоторые из нас искали в Церкви совсем иного.

      Я вспоминаю слова французского писателя Рода, который в конце прошлого века писал: «Я вошел в церковь (он был позитивистом), и меня убаюкали звуки органа, я вдруг почувствовал – вот это то, что мне надо, это корабль, который стоит неподвижно; мир проходит, а это все остается, небесные звуки органа… И мне показалось, что все мои проблемы и проблемы этого мира – пустяки, и что вообще надо отдаться потоку этих звуков…» Это не христианство, это опиум.

      Я очень ценю слова Маркса об опиуме, они всегда являются напоминанием христианам, которые хотят превратить свою веру в теплую лежанку, в убежище, в тихую пристань. Соблазн понятный, распространенный, но тем не менее это только соблазн.

      Ничего похожего на лежанку или на тихую пристань Евангелие не содержит. Принимая христианство, мы принимаем риск! Риск кризисов, богооставленности, борьбы. Мы вовсе не получаем гарантированных духовных состояний; «блажен кто верует, тепло ему на свете», как часто повторяют. Нет, вера вовсе не печка. Самые холодные места могут оказаться у нас на пути.

      Поэтому истинное христианство СКАЧАТЬ