Лента Мёбиуса, или Ничего кроме правды. Устный дневник женщины без претензий. Светлана Петрова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в печёнку и осталась, если не навсегда, то надолго. Глаз – сложное устройство, тесно связанное с чувствами. Мы годами ходим по одним и тем же улицам, мимо домов, цвета которых не можем вспомнить. Спросите: сколько там окон, есть ли карнизы и цоколь, какой формы крыша? Запомнится, только если вдруг протечёт.

      Сегодня искусство у нас – сиротка, озабоченная копеечкой, отсюда непристойный зуд калечить классику на современный лад, оттого нынешний театр для меня тоже потерян. Я не понимаю его мнимой глубины и многозначительности. Когда вместо декораций стоят три стула, а голые актёры претендуют на аллегорию беззащитности, одолевает тоска. Автор отсутствует, есть лишь выкрутасы режиссёра, рвущегося быть круче своих коллег. Актёров, даже откровенно третьестепенных, если они намозолили глаза в кино или по телеку, принято обзывать великими. И говорящий, и слушающие знают истину, но между ними как бы соглашение на ложь: ну, жалко что ли приподнять над действительностью чью-то куцую жизнь? Другие, подлинно крупные таланты, мало знакомые публике в лицо, напрочь задвинуты в глубь истории театра.

      Много времени сегодня на телевидении отдано церкви. Подозрительно много, ведь истинная вера, как и глубокие интимные чувства, чужда публичности. Разумеется, церковная система, чтобы существовать и развиваться, должна иметь структуру, поддающуюся управлению, способную подавлять инакомыслие. Это коробит. Проповеди, морализаторство, пышность нарядов якобы призваны поддерживать силу веры. Власть, не имея привлекательных для народа идей, пытается заменить их религией, вовлечь церковь в свои игры, массово возвращает утраченные помещения и монастыри, пропагандирует церковные праздники. Но ведь у нас светское государство и церковь от него «отделена». Показушные объятья церкви с властью выглядят опасными для общества. Что-то похожее мы уже проходили.

      Когда-то Иисус обещал прощение и рай тем, кто покается и поверит, а потом бедные, которых большинство, уверовали в нового бога – коммунизм, при котором, если не дети, то внуки будут счастливы. Это была такая же иррациональная, готовая на жертву вера в умело и вовремя найденное слово. И помыслы оставались кристально чисты, потому что нельзя воровать у потомков – то есть грешить – для умягчения сиюминутной собственной участи. Особое значение для толпы имела бытовая простота пролетарских вождей (истинная или мнимая – не важно), «одежда простого солдата» по Барбюсу. Вспомним лохмотья и стоптанные сандалии Иисуса и потёртый кургузый пиджачок Ленина. Новый бог и вера – вот кто совершил поворот в сердцах, и они запели осанну. А аресты, расстрелы для многих остались где-то сбоку. И невиновный может стать жертвенным агнцем, чтобы восторжествовал закон.

      Людей снова заманивают перекувырнуться через голову, воротиться к старому богу, он мниться надёжным и спокойным, хотя, как и положено богам, умеет только обещать. Да и возможно ли второй раз войти в реку, которую наши предки замутили кровью самих служителей церкви? Нашлись даже приверженцы возрождения СКАЧАТЬ