Факел сатаны. Анатолий Безуглов

Чтение книги онлайн.

      – А-а, Тихоныч, – протянул старик, всматриваясь в гостей старческими слезящимися глазами.

      – Примешь, Егор Иванович? – спросил капитан.

      – Еще бы! Заходь…

      Они сразу очутились в небольшой комнатенке с продавленной тахтой, куцым столиком и двумя табуретками. Пахло старостью и неухоженностью.

      – Денис, – представил своего спутника Гарнич-Гарницкий, не объясняя, однако, кто такой Акатов.

      Хозяина, впрочем, это и не интересовало. Капитан выложил на стол содержимое пакета: хлеб, две банки сайры в масле, кусок вареной колбасы и пачку индийского чая.

      – Знатная шамовка, – проговорил Эрмитаж.

      Руки у него ходили ходуном, голова мелко тряслась. Поэтому вскрыл консервы сам капитан, он же нарезал хлеб и колбасу, поставил чайник на электрическую плитку.

      – Племянница заходит? – спросил Гурий Тихонович, ополаскивая под краном заварной чайник.

      – Василиска? – сказал с болезненной гримасой Егор Иванович. – Уже месяц, как носа не кажет. Не я ей нужен, а моя хата.

      – Все-таки прописал ее? – удивился капитан.

      – А куда деваться? Так бы и вовсе не заглядывала. И подыхал бы тут один, как пес.

      – Так ведь у ее мужа есть площадь.

      – Она специально развелась. Теперь ждет не дождется, когда я отброшу копыта. – Эрмитаж вздохнул. И попросил: – Ты, Тихоныч, немного заварки сыпь, байкал[3] сделай. Я и так мотор испортил чифирем.

      Ел он неопрятно, с трудом донося до рта пищу трясущимися руками. Оба опера за компанию умяли по бутерброду. А когда приступили к чаю, Эрмитаж спросил:

      – Как я понимаю, Тихоныч, ты по делу.

      – По делу, – не стал лукавить капитан. – Взгляни-ка… И выложил перед хозяином увеличенные снимки наколок. Егор Иванович внимательно рассматривал их, неспешно прихлебывая из чашки. Закончив пить чай и вытерев рот ладонью, спросил, показывая на татуировку, выполненную на немецком языке:

      – Что это означает по-русски?

      – Свобода и любовь, – ответил Акатов.

      – А где нарисовали?

      – На плече.

      – Немчик, что ли?

      – Может быть, и немец, – сказал Денис.

      – Сиживал я с ихним братом. Со спецпереселенцами. Много посадили в конце войны и после… Но такую картинку ни у кого не встречал. – Эрмитаж взялся за снимок наколки в виде якоря. – А это где находилось?

      – На руке. Вернее, почти на запястье, – пояснил лейтенант.

      Егор Иванович пристально вгляделся в фотографию, покачал головой.

      – Ждем твое заключение, – поторопил Гарнич-Гарницкий бывшего зэка.

      – Якорек как якорек, – пожал плечами тот. – Такие штуки любят моряки. На воле.

      – Это мы и без тебя знаем, – подначил Егора Ивановича капитан.

      Его слова задели хозяина квартиры. Он снял рубашку и майку. Денис едва сдержался от восклицания: на дряблом теле не было ни СКАЧАТЬ